Не став дослушивать её до конца, я захлопываю её кабинку и врываюсь к Мирону.

— Ну как тебе, дорогая? — он стоит в жёлтых шортах и пёстрой рубахе с пальмами и с улыбкой смотрит на меня.

А я ненароком отмечаю, что в костюме он смотрится куда органичней своему… возрасту? Нет, нет, бред, это просто неудачные пляжные шорты.

— Снимай всё быстрее, мы не будет здесь ничего покупать.

— Почему? Я только первое примерил…

— Мирон, не спорь. Мы идём в другой магазин.

— Хорошо, тебе конечно виднее, — ворчит он, стягивая с себя шорты. — Ты у нас в семье фэшн-дизайнер.

Я хочу возразить, что у нас ещё нет семьи, но прикусываю язык. Да что на меня нашло? Да, мы ещё не живём вместе, но скоро у нас свадьба, поэтому Мирон вполне может назвать нас семьёй. Почему это слово именно сейчас порезало мне слух и взбудоражило нервные окончания?

Неужели из-за неё?

«Папа» — это тоже семья.

Спешно вывожу Мирона из магазина, где одна рыжая тупоголовая каракатица испортила мне день.

Мы садимся в машину. Не хочу больше ходить по одному торговому центру с этой мадмэузаль. Хочу в магазин на другом конце города, а лучше на другом конце планеты!

— Малышка, ты уверена, что хочешь именно в этот торговый центр? — смотрит Мирон на проложенный в навигаторе маршрут. — До него по пробкам полтора часа.

— Да, хочу именно в этот. И не называй меня малышкой! — взрываюсь я.

— Почему? — недоумевает Мирон.

А правда, почему? Сама не понимаю, что со мной. Смотрю на Мирона — прекрасный мужчина в самом расцвете сил. Спокойный, обеспеченный, надёжный — да о таком мечтают многие девушки.

Да — не мальчик, да — кое-где прореживаются седые волоски от напряжённой работы, да — и морщинки в уголках глаз и губ уже есть. Мимические. Это нормально! Он же мужчина. Взрослый, зрелый, готовый как раз стать мужем и отцом.

Не моим, блин, а моему ребёнку, когда я буду к этому готова!

Да как ей только в голову могло прийти такое?!

Вообще разница в возрасте около десяти лет считается очень хорошей для крепких отношений. Я знаю много счастливых пар с такой разницей, и не им, не их знакомым не кажется это странным или ненормальным. Никто не говорил никому при такой разнице, что муж ей в отцы годится.

НИКТО!

Это просто у этой рыжей, наверное, с головой проблемы или со зрением! Надо забыть эту дуру и выбросить её бред из головы.

Мирон характерно цокает на какую-то новость, сказанную по радио.

Или говорили, но я просто не знаю об этом?

4. Глава 4

Антон

— Вот человек, — подвожу к начальнику подозреваемого и кладу на стол документ, — вот чистосердечное. Дело закрыто. Теперь отпустите?

— Это как это..? — подозрительно хмурится Носов и переводит взгляд с меня на подозреваемого. — Гражданин Филиппенко, вы же ещё вчера свою вину отрицали?

— Осознал, одумался, решил сотрудничать со следствием, — отчиканивает строго по списку Филиппенко и оборачивается на меня в поисках одобрения. Ну не дурак ли?

— А на вас не было оказано никакое давление? — выказывает сомнение Носов, подтягивая к себе бумагу с признанием вины.

— Нет. Никакого, — отвечает Филиппенко.

Носов читает бумагу, поочерёдно смотрит то на меня, то на чистосердечно сознавшегося. Всё он, конечно, понимает, но доказательств не найдёт. Да и какая разница, если Филиппенко действительно виновен, и дело можно закрыть, а не висяком оставить.

Носов делает нужные распоряжения, и Филиппенко уводят куда ему следует. А я остаюсь на месте. Мне от помещика Носова позарез вольная нужна.

— Очень тебе в отпуск хочется, Лебедев, — заключает начальник.

— Не просто хочется, мне надо.

— Нда, говорили мне, что с тобой просто не будет, а я не верил. Думал, ты серьёзный парень. Боксёр! Чемпион там даже какой-то.