- Ну и не отдавай, все правильно. В ломбард сдадим.

Я опустила голову на стол и закрылась руками.

- И еще так подло, да, Люб? Подъезд ему наш не угодил, то, что живешь рядом. Да он в этом подъезде все стены своими граффити измалевал, я и слова не сказала! Ну, огрела пару раз по спине, не сломается. А этот…тьху на него!

- Любовь нужно искать на краю света. Так чтобы в квартире напротив и с самого детства – не бывает. Это не про подвиг, а про мелкое мещанство, - я равнодушно повторила Ромкины слова. Заученные, как клятву.

- На краю света это где?

- В Америке, наверное.

- Так он американского не знает, всегда в школе дураком был.

А это уже обидно. И я по старой памяти заступилась за любимого:

- Он просто технарь, а не гуманитарий, ему языки не нужны.

Мы обе уставились друг на друга. Молчали как воды в рот набравши и смотрели прямо перед собой: кто кого. Обычно побеждал опыт – я всегда первой уводила взгляд.

Но в этот раз нам помешал скрип входной двери:

- Приличные люди двери запирают. Что, Любка, бросил тебя мой Роман?! Поматросил, да и бросил, верно? Гы…

Встреча с бывшей будущей свекровью в день рождения – что могло пойти не так? Да приблизительно…все!

Странное чувство. Обычно отношения невестки и свекрови могут не сложиться во время знакомства, могут прямо на свадьбе, потому что молодая стерва не достаточно уважила стерву старую. Или после первой годовщины, когда мама заметила, что любимый сынок осунулся и налегает на домашние пирожки, как будто до этого работал на рудниках. Заездили его дома, замотали, затрахали.

Елена Семеновна невзлюбила меня сразу в день моего рождения, и сегодня мы фактически отмечали наш неполный юбилей обоюдной неприязни. Двадцать девять лет, следующая дата круглая.

Когда я родилась, Ромке было полгода. И мои крики по ночам портили тому очаровательному пухляшу аппетит и сон, а ругань с его мамой портила жизнь всей нашей квартире. И как-то с той поры завелось, поехало. Так что я до сих пор помню лицо тети Лены, когда она застала нас с Ромой на их старом диване. Она была в ярости.

Сейчас же наоборот – ликовала!

- Видишь, Любочка, как может жизнь сложиться, стоит только потерпеть.

- Садись, - ба демонстративно плеснула в чашку чай и подвинула к краю стола курабье.

- Бабушка, пускай она уйдет, пожалуйста.

Но предательница отвернулась от нас обеих, и только я заметила, как расползаются ее губы в злорадной улыбке. С Еленой Семеновной у ба старые счеты.

- Я вот читала в одной статье, что агрессия хорошо выходит с физической активностью. Ну, там мебель подвигать, потанцевать, подраться.

- Это что за намеки такие?! - взвизгнула несостоявшаяся свекровь, а бабушка добавила:

- Да я не говорю, что обязательно драться. Но вот только музыки у меня нет, да и мебель вся на своих местах, к стене прикручена после того как твой Рома свалил мою галошницу. Чешскую! Мы ее по талонам брали, между прочим.

Глаза тети Лены полыхнуло обидой:

- Какая мелочность! Это и было сто лет назад!

- И все эти сто лет меня могла радовать моя галошница из красного дуба! – Бабушка упрямо выпятила подбородок и подбоченилась. Глядя на нее, в фартуке поверх халата, я мысленно пририсовала в руки скалку, получилась карикатура из анекдотов про пьяных мужей и их жен фурий.

Я видела, что бабуля заводится и злится даже больше меня и постаралась смягчить угол:

- Елена Семеновна, идите лучше домой, печенье можете взять с собой. А лучше вот, пирожные, они свежие, берите!

Но она увернулась от протянутой коробки, будто в руках у меня были не сладости, а электрический скат.

- А я всегда говорила Роме не связываться с Миловановыми. И в институт тот он не хотел поступать. А все за тобой пошел, как телок.