– Вы Корсаков? – спросила она, голос её дрожал.

– Да, – ответил я. – Чем могу помочь?

– Меня отправили к вам… Сказали, что вы единственный, кто сможет мне помочь, – её слова были сбивчивыми, но я понял, что она пришла не случайно. Я жестом пригласил её войти, закрыл дверь и предложил ей место за столом. Она села, сложив руки на коленях, и её глаза метались по комнате.

– Что случилось? – спросил я, садясь напротив.

Она вздохнула, пытаясь собраться с мыслями.

– Это касается моего мужа. Он пропал несколько дней назад. Я искала его повсюду, но никто не знает, куда он мог уйти. Последний раз его видели возле театра… в ночь взрыва. Её слова прозвучали как гром среди ясного неба. Это была новая деталь, новый путь, который мог привести меня к разгадке. Женщина, сидящая передо мной, выглядела так, словно последние дни истощили её до предела. Её руки, крепко сложенные на столе, выдали напряжение, даже если она старалась выглядеть спокойно. Я налил ей стакан воды, поставив его ближе. Она едва заметно кивнула, как будто благодарила, но её взгляд всё равно оставался устремлённым в одну точку на столе.

– Ваш муж был рядом с театром в ночь взрыва? – начал я, стараясь говорить мягко, чтобы она чувствовала себя комфортнее.

– Да, – она наконец подняла на меня глаза. – Он должен был там быть по работе. Николай, мой муж… он… – Она запнулась, проглотив слёзы. – Он доставляет материалы для ремонта. Театр недавно нанял его для работы с поставками. Но я… я не знаю, зачем он пошёл туда в тот вечер. Это было поздно. Он всегда возвращался к ужину, а в тот день – ничего.

Её голос задрожал, но она продолжила:

– Я пыталась узнать у рабочих, но никто ничего не говорит. Некоторые говорят, что видели его, а некоторые – что нет. Это словно кошмар. Они что-то скрывают, я уверена. Её слова начали складываться в моей голове в новую картину. Если Николай действительно был там в ночь взрыва, то его исчезновение могло быть связано не только с обычным несчастным случаем. Возможно, он оказался частью этой загадки, не подозревая о том, во что ввязывается.

– Я постараюсь разобраться, – сказал я, вставая с места. – Вы упомянули, что он работал с поставками. Где я могу найти его бумаги? Возможно, счета, маршруты? Всё, что поможет понять его действия.

Она кивнула, быстро вытирая лицо платком.

– Всё в нашем доме. Я могу показать вам.

Мы направились к её дому, находившемуся на южной стороне города. Это был старый, но ухоженный деревянный дом с небольшой верандой. Я уже знал, что внутри он окажется наполнен мелкими деталями семейной жизни, которые теперь показались ей пустыми без мужа. Войдя, она провела меня к столу в углу комнаты. Там аккуратно лежали бумаги: квитанции, маршруты, записки Николая. Я начал просматривать их, замечая каждую мелочь. Его записи были чёткими, почти идеальными, как у человека, привыкшего работать с логистикой. Но одна из записей привлекла моё внимание. Это был заказ, сделанный на имя неизвестного мне лица. Подписано лишь «Г.» – Вы знаете, кто это мог быть? – спросил я, показывая ей бумагу. Она медленно покачала головой. – Нет. Николай не говорил об этом. Но… я помню, он как-то упоминал странного человека. Он… он сказал, что этот человек всё время спрашивал о театре. Её слова были мне полезны. Пока я не знал, насколько важна эта зацепка, но она точно заслуживала внимания. Вернувшись в управление, я сразу отправился к архиву. Но на этот раз я искал не только материалы по театру. Я хотел связать всё это с другими делами. Чувствовал, что между событиями есть связь, которую я пока не вижу. Недавно в городе начались слухи о пропавших рабочих. Эти люди были обычными трудягами, исчезнувшими на своих рабочих местах или по пути домой. Некоторые из них возвращались спустя несколько дней, но ничего не помнили. Это заставляло их семьи молчать, чтобы избежать лишнего внимания. Но другие… другие так и не вернулись. Просматривая дела, я заметил, что большинство исчезновений происходило возле старых зданий, находившихся на реставрации или под снос. Странное совпадение. И одно из таких мест – склад на окраине города, который фигурировал в карте, найденной в папке от Якова. В моей голове начали выстраиваться новые вопросы: если эти пропавшие связаны с тем же, кто стоит за взрывом в театре, то зачем им понадобился Николай? Его исчезновение и пропажа других рабочих не могли быть случайностью. Позже вечером я оказался на складе, указанном на карте. Место было тёмным и тихим. Ветер гулял между старых стен, как будто пытался напомнить, что это место видело слишком много. Я вошёл внутрь, держа руку на кармане, где лежал небольшой фонарик. Склад был заполнен поломаными ящиками и мусором, но в углу я заметил свежие следы. Кто-то был здесь недавно. Я подошёл ближе и увидел клочок бумаги, лежавший на полу. На нём был тот же почерк, что и на маршруте Николая, с одной только фразой: «Назначено на рассвете». Эти слова заставили меня насторожиться. Рассвет. Значит, я был на верном пути, но времени оставалось мало. Я стоял в мертвом тишине склада, чувствуя, как гулкий стук своего сердца перекрывает звук ветра, гуляющего между стенами. Фраза на клочке бумаги – «Назначено на рассвете» – звучала в моей голове как неумолимый призыв к действию. Время будто уплотнилось, и я почувствовал, что каждую секунду теряю возможность узнать больше. Я присел на корточки, подбирая кусок бумаги, и внимательно осмотрел его. Почерк совпадал с заметками Николая, это не вызывало сомнений. Бумага была немного влажной от сырости, но свежая, как будто кто-то оставил её здесь не так давно. Подняв взгляд, я оглядел помещение: старые деревянные ящики, пыльные тканевые полотна, словно забытые для укрытия. Но на полу заметил кое-что ещё: слабые следы ботинок, оставленные на влажной земле склада. Подойдя ближе, я внимательно изучил эти следы. Одна из пар обуви была явно мужской, глубокий отпечаток указывал на то, что человек нёс нечто тяжёлое. Второй след – почти стертый, лёгкий. Возможно, это был человек меньшего веса или тот, кто старался двигаться тихо. Каждый шаг был направлен к дальней стене склада. Я направился следом за этими отпечатками. Вспыхивающий свет фонаря отражал пыль в воздухе. Приближаясь к стене, я заметил странную деталь: деревянные панели на её поверхности выглядели новее, чем остальная структура здания. Похоже, их недавно меняли. Слегка надавив на одну из досок, я почувствовал, как она подалась. Пространство за ней было полым. Я вытащил доску и осветил фонарём пустоту. За панелью находился узкий проход, ведущий вниз по старым каменным ступеням. Запах сырости и гнили заполнил воздух, заставив меня на секунду задержать дыхание. «Назначено на рассвете…» Я слышал эти слова, словно они звучали эхом в этом тёмном проходе. Не раздумывая долго, я сделал шаг вниз. Спустившись по ступеням, я оказался в подвале. Это было небольшое помещение с низким потолком, наполненное ящиками, мешками и старым оборудованием. Здесь было темно, но мой фонарь выхватывал отдельные элементы: стол в углу, покрытый бумагами, и металлический шкаф, стоящий рядом. На столе лежали разрозненные записки, карты, куски ткани. Всё выглядело как место, где кто-то занимался подготовкой. Я начал перебирать бумаги. Они были полны схем. Одной из них была схема театра. Я сразу узнал её – тот самый зал, который я не мог выкинуть из головы. На схеме были сделаны пометки красным карандашом. Одно из мест было обведено кругом, это оказалась сцена. Именно здесь произошёл взрыв. Другая отметка находилась возле бокового выхода. Я чувствовал, что эти записи связаны с человеком в пальто, но их истинная цель оставалась загадкой. Шум. Я замер, выключив фонарь. Слышался тихий, едва уловимый звук шагов сверху, где я был несколько минут назад. Кто-то следовал за мной. Я почувствовал, как по телу пробежал холод. Неизвестный двигался осторожно, но мои уши привыкли к тишине, и я уловил каждый его шаг. Схватив несколько листов со стола, я бросился к дальнему углу подвала, надеясь найти второй выход. Мои пальцы дрожали, но я старался сохранять спокойствие. Проход действительно оказался. Маленькая дверь вела наружу, открывая мне путь к спасению. Не оглядываясь, я выбежал на улицу. Когда я оказался в относительной безопасности, то глубоко вдохнул, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце. В руке я всё ещё держал бумаги, вырванные из подвала. По ним можно было судить, что тайная операция началась задолго до того, как театр стал целью. Возможно, всё это – лишь верхушка айсберга. Я направился к себе домой. Ночь казалась бесконечно длинной, и я понимал, что с каждым новым шагом разгадка становилась всё ближе. Но вместе с этим нарастала и опасность. Кто-то преследовал меня, кто-то был связан с этим местом. И тот, кто оставил эти записи, наверняка знал, что я теперь стал частью игры, которую они начали. Дом встретил меня привычным холодом и тишиной. Узкий коридор с блеклыми обоями, запах сырости, лоскуток света из окна над лестницей – всё это казалось таким застывшим и отстранённым от того, что только что произошло. Я на секунду замер перед дверью своей квартиры, прислушиваясь к звукам в доме, но всё было тихо. Никто не следил за мной, по крайней мере, пока. Закрыв дверь, я аккуратно положил бумаги, которые принёс со склада, на свой стол. Комната наполнилась слабым светом уличных фонарей, падающим через единственное окно. Я зажёг свечу, её пламя дрогнуло от лёгкого сквозняка. Сев на стул, я начал внимательно изучать каждую страницу. Заметки, которые мне удалось вырвать из подвала, на первый взгляд были хаотичными. Линии, стрелки, слова, написанные небрежно – всё это производило впечатление, будто их писали в спешке. Но спустя несколько минут я начал замечать закономерности. Одним из ключевых элементов была дата. Завтра, рассвет. Это была одна из последних отметок на карте, и с ней были связаны другие места, включая старый пирс. Мои мысли вернулись к тому странному мужчине в театре. Всё, что я увидел в его действиях, говорило об одном: он был не простым зрителем. Его присутствие там, его спокойствие, его способность исчезнуть в хаосе – всё это наталкивало на мысль, что он был причастен к организации взрыва. Теперь я начал задаваться вопросом: был ли он связан с этим складом? Или же с теми, кто стоял за всей этой сетью? Я почувствовал, что пора свернуть бумаги и попытаться уснуть хотя бы на несколько часов перед предстоящим днём. Но, несмотря на усталость, сон не приходил. Я лежал на жёсткой кровати, глядя в потолок, и мои мысли блуждали между прошлым и настоящим. Всё, что случилось, напоминало мне о той ночи, когда я потерял родителей. Огонь, тени, крики – слишком много параллелей с тем, что произошло в театре. Ночью я услышал, как внизу скрипнула лестница. Дом был старым, и такие звуки были не редкостью, но я не мог проигнорировать этого. Встав с кровати, я накинул плащ и медленно подошёл к двери. Сердце стучало громче, чем шаги тех, кто мог быть за стеной. Я прислушался, но ничего больше не услышал. Возможно, это был лишь ветер, гуляющий по лестнице. Но что-то в этой тишине было неправильным. Я чувствовал это всем своим существом. Рассвет наступил быстро. Я, так и не сомкнув глаз, накинул своё пальто, взял бумаги и карту, свернул их в рулон, и направился к месту, обозначенному на карте. Это был старый пирс, одно из тех мест, что казались позабытыми и утонувшими в сырости города. Пирс встретил меня запахом стоячей воды и гнилых досок. Длинные деревянные сваи тонули в мутной воде канала, создавая жуткую, почти зловещую атмосферу. Здесь было тихо, слишком тихо для места, где могла бы начаться активность в столь ранний час. Но я знал, что если что-то произойдёт, это случится именно здесь. Я остановился, внимательно оглядываясь вокруг. Заброшенные склады у воды, маленькие лодки, привязанные к свайным опорам, и та самая тень города, которая накрывала это место. Вдруг я заметил движение. В одном из окон старого здания мелькнула фигура. Я сделал шаг назад, стараясь слиться с окружающей тенью. Кто бы ни был там, он не должен был меня заметить. Мои пальцы сжали карту в кармане. Сердце билось бешено. Всё, что происходило, казалось не случайностью. Внезапно дверь одного из складов распахнулась. Мужчина вышел наружу, осматриваясь по сторонам. Это был он. Человек в пальто. На этот раз мне не нужно было гадать: это было его лицо, его уверенность, его спокойствие. И в этот раз я не позволю ему исчезнуть. Я сделал медленный шаг назад, прижавшись к грубо оструганной стене ближайшего склада. Дыхание замерло, а тело напряглось, как натянутая струна. Человек в пальто осматривался вокруг, его движения были размеренными, будто он знал, что всё под контролем. На мгновение его взгляд заскользил по моему направлению, и я ощутил, как каждый мускул внутри меня замирает. Здесь, на краю старого пирса, тишина казалась слишком громкой. Только слабый шум воды, бьющейся о сваи, и редкое потрескивание дерева создавали фон для этой напряжённой сцены. Мужчина вытащил из кармана что-то блестящее – небольшой металлический предмет. Он выглядел, как ключ. Я ждал, наблюдая. Он подошёл к одной из небольших лодок, привязанных к причалу, наклонился, чтобы открыть деревянный ящик у её носа. Я пытался разглядеть, что именно он делает, но, находясь на таком расстоянии, не мог понять деталей. Всё, что я видел, – это как он аккуратно перекладывает содержимое ящика в свою сумку. Внезапно сзади послышался шум: кто-то наступил на ветку. Этот звук, едва различимый в тихом утре, заставил меня замереть. Мужчина тоже услышал. Он резко выпрямился, обернувшись в сторону шума. Моё сердце подскочило: что-то пошло не так. Я услышал голос, приглушённый, но отчётливый: кто-то окликнул его. Другой мужчина в рабочем плаще приближался от складов, держа в руках небольшую сумку. Их разговор начался тихо, но я изо всех сил напрягал слух, стараясь уловить хоть слово. Однако расстояние и ветер играли против меня. Я понимал, что не могу оставаться незамеченным долго. Решив рискнуть, я медленно вышел из укрытия, двигаясь вокруг склада так, чтобы остаться в тени. Если мне удастся обойти их и зайти с другой стороны, возможно, я смогу подобраться ближе и увидеть, что именно происходит. Оказавшись на другой стороне, я замер, прячась за бочкой. Теперь их фигуры были ближе, и я мог разглядеть лица. Мужчина в пальто говорил с напарником короткими, резкими фразами, указывая на сумку в его руках. Напарник, казалось, нервничал: он постоянно оглядывался, его пальцы подрагивали, словно он боялся сделать что-то не так. Я сделал ещё один шаг вперёд, стараясь не шуметь. Но доска под ногами предательски заскрипела. Оба мужчины обернулись в мою сторону. Всё произошло в мгновение ока. Человек в пальто резко схватил свою сумку, бросив что-то партнёру. Тот, не теряя времени, побежал к лодке, а сам мужчина направился в сторону складов, ловко скрывшись в тени. Я выскочил из укрытия, бросившись за тем, кто направлялся к лодке. Его движения были неуклюжими, как будто он был готов оставить всё, лишь бы сбежать. Лодка закачалась на воде, когда он прыгнул в неё, стараясь отвязать канат. Но я оказался быстрее. Мои руки вцепились в край лодки, и я потянул её обратно к причалу.