– Всё должно быть убрано до конца недели, – сказал высокий, его голос звучал резко. – Никаких следов.

– Мы не сможем так быстро, – пробормотал второй. – Это место всё ещё используется.

– Это не обсуждается, – отрезал первый.

Они подошли к столу, за которым мы недавно изучали карты. Я держал дыхание, когда высокий мужчина поднял один из металлических цилиндров. Его глаза сузились.

– Кто-то здесь был, – прошептал он, осматривая поверхность стола. – Всё не так, как я оставлял. Они начали осматривать помещение, заглядывая за ящики и в углы. Я почувствовал, как Васильев напрягся рядом со мной. Мы знали, что если нас найдут, то всё может закончиться быстро и не в нашу пользу. Климов, находившийся в дальнем углу, бросил камешек, чтобы отвлечь их внимание. Звук отвлёк их ровно настолько, чтобы мы смогли проскользнуть ближе к выходу. Я двигался медленно, стараясь не издать ни звука, но моя нога задела старую трубу. Она глухо стукнула по бетонному полу, и тишина разорвалась.

– Там кто-то есть! – крикнул один из них.

Не было времени думать. Васильев выскочил из укрытия, выкрикнув:

– Стоять! Полиция! Руки вверх!

Мужчины замерли на мгновение, затем высокий резко бросился к боковому выходу. Его напарники остались на месте, подняв руки, но я видел, что в их глазах не было ни страха, ни раскаяния. Эти люди понимали, что их поймали, но вряд ли собирались что-то говорить. Мы доставили двоих задержанных в управление. Васильев и Климов занялись допросами, а я вернулся к бумагам, которые мы успели захватить. Среди документов, найденных на месте, я нашёл новый список имён и схемы нескольких зданий. На этот раз список включал не только рабочие места, но и общественные заведения: библиотеки, лавки, таверны. Это укрепило мою уверенность в том, что эта группа планировала нечто масштабное. Допросы не принесли много информации. Задержанные молчали или давали самые общие ответы. Один из них, правда, проговорился о том, что у них есть «главное место». Он не сказал, где оно находится, но я знал, что карты и найденные улики могут привести нас туда. Тем временем начальник управления собрал нас для обсуждения. Его лицо было серьёзным, и глаза выдавали тревогу.

– Если ваши находки верны, то мы имеем дело с организацией, которая действует по всему городу. Их цели остаются неизвестными, но они явно готовятся к чему-то крупному. Мы не можем позволить им завершить свои планы.

Он перевёл взгляд на меня.

– Корсаков, ты хорошо справился. Но теперь мы должны работать сообща. Все силы управления будут направлены на это дело. С этими словами мы официально начали новую фазу расследования. Дело стало масштабным, втягивая в себя новые улицы, здания и даже тех людей, которых мы раньше не считали подозреваемыми. Администратор «Золотой лилии» сидел напротив нас, его руки были сложены на столе, а лицо выражало смесь напряжённости и враждебности. Несмотря на его возраст, в глазах всё ещё читалась острота – как у человека, привыкшего быть на шаг впереди. Рядом с ним сидел второй задержанный, тот крепкий мужчина, пойманный на месте. Оба молчали, их губы были плотно сжаты, а взгляды избегали наших. Васильев начал первым, опираясь на свою привычную строгость. Он уселся напротив, положив перед собой папку с делом, и медленно открыл её. В комнате было тихо, слышался только слабый шум улицы за окном. Я стоял позади, наблюдая за каждым движением, и готов был вмешаться, если это потребуется.

– Итак, начнём с простого, – сказал Васильев, его голос был низким и чётким. – Что вы делали в подвале отеля? И почему у вас были карты театра и других мест города?