«Лекций я много прогуляла. Может, меня отчислят… Платить за учебу тогда уже не придётся», – думала Ника, пока ехала домой.

Ей нужен был план, как достать завещание от нотариуса. В этом деле она могла положиться только на Аркадия. Матери Аркадия в последнее время становилось всё хуже, и он практически не выходил из своей квартиры. Поэтому Ника договорилась встретиться с ним рядом с его домом. Она никогда не была у него в гостях и сейчас, сидя на лавочке, думала о том, какая могла быть там обстановка. Зная любовь своего парня к чистоте, она предположила, что там идеальный, почти больничный порядок, уютные пастельные обои на стенах, возможно, фарфоровые статуэтки на полках, огромная библиотека и живые раскидистые фикусы. Почему-то его мама представлялась ей женственной и симпатичной, такой, которая умеет печь вкусные пироги с вишней. Из подъезда вышел хмурый Аркадий, явно в домашнем помятом костюме из мягкого трикотажа, но при этом в классических черных ботинках – видимо, надел первую попавшуюся пару обуви. Он подошел к ней и поцеловал в щеку.

– Что-то случилось? Ты такой поникший, – спросила Ника, гладя его по голове.

– Нет. Просто давно не гулял, – ответил он задумчиво и убрал её руку из своих русых волос.

– Найми сиделку. Я дам денег, – кажется, уже в сотый раз предложила Ника.

– Она плохо к ним привыкает и боится. Лучше я буду. Думаю, скоро ей станет лучше, – сказал Аркадий.

Нике показалось, что он врет, но она не высказала ему своего предположения.

– Ладно, но у тебя ведь ещё и своя жизнь. Не забывай об этом. В общем, новости как обычно, хорошая и плохая, – перейдя к главному, начала рассказывать Ника.

– Я выбирать не стану. Говори всё.

– Хорошая – я единственная наследница, плохая – настоящее завещание у нотариуса. Ему делали операцию, и он долго лежал в больнице. Скорее всего, он не знает, что бабушка умерла. В общем, какая-то тупая контора. Я сходила в интернет-кафе и нашла их адрес. Там же еще и телефон написала, – рассказала Ника и передала ему сложенную в несколько раз бумажку.

– Что же делать?

– Придётся выкрасть завещание, – сказала прямо Ника.

В окне второго этажа Ника заметила женщину в бежевом халате с крупными неприятным лицом и вытянутым носом. Женщина злобно посмотрела вниз на мальчишек, которые играли в мяч. Нике показалось, что это может быть мать Аркадия. Внутри нее поднялась огромная злость и ревность, всё свое внимание и время он уделяет матери, а не ей. И может, на самом деле, она просто жестокая тиранка, что держит его при себе в качестве раба.

– Не очень-то умно, может быть и ещё одна копия, – задумавшись, предположил Аркадий.

– Ну спасибо, предложи тогда свой вариант. Умный, – грубо ответила Ника.

– Не злись. Сколько у нас времени? – виновато ответил Аркадий.

– Три дня, считая сегодняшний.

– Это значит два в итоге. Но ты можешь пойти туда и выяснить, что там и как.

– Ты хочешь, чтобы я там засветилась? – спросила Ника и подскочила с лавочки.

– Знаешь, всё это плохо кончится, и у меня не будет жилья. Ты к себе меня жить, очевидно, не позовешь. Мы расстанемся. Я буду работать где попало. У меня же не будет прописки! Спать буду сначала в общаге, потом, может, на вокзале и сопьюсь, как отец, – стала кричать на него Ника.

– Ты всё драматизируешь. Ладно, я сам туда схожу и всё выясню.

– Позвони им и договорись на завтра. Мне нужно уже идти. Пока, – сказав это, Ника слегка коснулась губами его щеки и пошла к метро. На самом деле, ей никуда не нужно было, просто слёзы стали застилать глаза. Она поняла, что Аркадий не будет ради неё ничем жертвовать, и теперь всё только на ней одной. Какая-то внутренняя необратимость настигла её. Она прекрасно понимала, что дальше будет. Квартира отойдёт какому-то благотворительному обществу, которому на самом деле всё оставила бабушка. Остановившись и слегка опершись на фонарный столб, Ника осознала, что она способна пойти на преступление, потому что как никто заслужила эту квартиру.