Он задумался и затянулся, затем ответил словно с опаской:

– Я думаю, это черные риелторы. Сейчас ради квартир столько стариков убивают. А завещание они силой их заставляют писать, чтобы им квартира досталась.

– Слышала, что так только с одинокими стариками поступают, а у неё внучка есть, – ответила Нина Петровна.

– Им сейчас вообще все равно. Посмотрите, как цены на жильё выросли, – ответил мужчина и, затушив сигарету, ушёл.

– До свидания. Спасибо, что уделили мне время, – сказала Нина Петровна врачам и пошла на парковку. Сев в свою машину, она тяжело задумалась. Все версии казались ей вполне реальными, но то, что сказала та женщина-врач, не давало ей покоя. Китайская ширма, что же за ней? После того, как она увидела убийцу своего мужа на могиле соседки, Нина Петровна стала сомневаться насчет её честности. Сегодня это зерно сомнения только укрепилось.

Нике было не по себе от магазина своей тёти, но именно там они договорились с ней встретиться. Это был бутик нижнего белья – эротического, местами даже откровенно пошлого и при этом очень дорогого. Ника никогда не была в женских магазинах с бельем, она считала, что не доросла еще до таких вещей. Сейчас ей всего восемнадцать, и она предпочитает носить простые хлопковые трусы или же белье с забавными рисунками в виде сердечек. Ника себя чувствовала точно пятиклассница на вечеринке со взрослыми людьми, где все пошло шутят, а она всё понимает, но вида не подаёт и при этом неловко смущается. Девушка за кассой в строгом черном пиджаке осматривала Нику с ног до головы. От этого ей стало еще более неловко, и она не знала куда себя деть в своем застиранном джинсовом костюме. Лиза была чем-то озабочена и долго не выходила из подсобного помещения, разговаривая со своей продавщицей. Когда она, наконец, вышла, то, увидев племянницу, улыбнулась и поприветствовала её.

– Выглядишь уставшей! Плохо спишь? – спросила Лиза. Сегодня она была в утонченном струящемся платье до колен, цвета спелой черешни.

– Да, всё так же плохо. Аркадий редко у меня бывает, – ответила Ника.

Тётя приобняла её за талию и сочувственно покачала головой.

– Тебе понравилось что-то? Успела себе присмотреть комплект? – поинтересовалась Лиза.

– Да вот только этот нежно-розовый с бантиком. Он такой красивый и милый, – ответила Ника, уже немного посмелев.

– Такой же милый, как и ты. Вика! Заверни его, чашку 70А и трусы S. Правильно сказала?

– Ой, тетя не нужно. Вообще да, а как ты узнала? – удивилась Ника.

– Это профессиональное. Мой подарок тебе, – слегка улыбаясь, сказала Лиза.

– Спасибо.

– Давай пройдёмся и поговорим, – предложила Лиза, накидывая косуху на плечи, когда они стали выходить из бутика

Ника держала в руке яркий розовый пакет: там в подарочной коробке лежал её первый взрослый комплект белья из шелка и кружева. В тот момент она почувствовала себя ближе к своей красивой тёте и её столичной жизни. Они вышли на набережную Москвы-реки и смотрели на проплывающие мимо теплоходы. С реки доносился прохладный ветер, и Ника посильнее закуталась в куртку.

– Знаешь, всё хотела тебе сказать, но это совсем не просто… Я хочу извиниться перед тобой. Я не знала, что ты живёшь в невыносимых условиях. Я была так поглощена своим горем, своей депрессией, что не видела ничего вокруг. Прости меня. Я могла бы тебе дать хоть что-то, может немного, но ты бы точно не голодала. Прости, – начала неожиданно извиняться Лиза. Она была искренна, Ника видела это по её наполнившимся слезами глазам.

– Самое страшное, что ты жила с этой стервой. Представить не могу, чего ты с ней натерпелась. Прости, – продолжила говорить тетя.