— Согласна с вами, — кивнула я и добавила: — В вашем случае то же самое скажу… Можно сделать генетический анализ, чтобы убедиться, что Макс – ваш сын.

Супруги переглянулись и Анна Сергеевна, ответила:

— Мы согласны и не боимся результата, потому как уверены, что он покажет наше родство.

— Хорошо, — слабо улыбнулась и снова коснулась головы. — Простите. Голова просто раскалывается. Можно мне воды? И ещё бы отдохнуть… А то, что-то я перенервничала.

— Я принесу воды, — сказала Анна Сергеевна. — Илья, отведи девочку в её спальню на втором этаже.

— А на первом этаже, случайно, нет спальни? — решила я понаглеть. — Мне было бы проще. Вдруг Максу понадобится срочный укол… Да и просто я хочу быть рядом с ним.

Не стала им говорить, что как только немного приду в себя, я начну активно работать. А точнее – обзвоню всех своих знакомых и незнакомых докторов. Договорюсь о срочном приёме. Не желаю я теперь сидеть, сложа руки, когда нашла своего мужа. Мой Макс встанет с инвалидного кресла, и он будет снова ходить.

Но озвучивать прямо сейчас свои мысли не стала. Я здесь только первый день. И так, уже, сколько всего произошло, за какие-то жалкие пары часов.

Но главная трудность будет не в том, чтобы договориться о приёме и обследовании Макса. Увидев его и услышав его, я была поражена его настрою. Его потухший взгляд словно кричал о том, что он сам себя уже похоронил.

А ведь от настроя так много зависит! И выздоровление в том числе.

Но я не сдамся. Ради себя, ради малыша, что ношу под сердцем, ради самого Макса, и ради нашей с ним семьи, я сделаю всё возможное и даже невозможное, но верну его. Верну своего прежнего Макса и его жажду к жизни.

— Есть комната на первом этаже, — сказала Анна Сергеевна. — Но она очень маленькая.

— Ничего, — улыбнулась ей. — Я не на отдых приехала.

— Хорошо. Илья, проводишь?

— Куда же я денусь? — проворчал он, тяжело поднимаясь с кресла. — Пойдём, бедовая… Свалилась на нашу голову. Теперь, чую, с твоим пребыванием всё в нашей жизни переменится.

— Вы говорили, что чувствуете людей, — напомнила ему. — И сказали, что я вам нравлюсь как человек.

— Видимо, я ошибся.

— Нет. Вы не ошиблись. Я не желаю зла. Просто, доверяйте и дальше своей интуиции и чувствам.

Он посмотрел на меня задумчивым взглядом и ничего сказал.

Зато сказала я.     

— У вас красивый дом.

— Я сам его построил. Но дом – это всего лишь дом. Вся прелесть не в нём, а в местности. Жизнь в нашем посёлке во многом выглядит примитивной, как в деревне.

— Здесь хорошо, — сказала я. — Правда, хорошо.

— Вот твоя комната, Ника, — произнёс Илья Алексеевич, открывая дверь передо мной.

Как раз недалеко от комнаты Макса. Всего лишь небольшой коридор отделял наши комнаты. Это хорошо.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                              

* * *

Вероника    

Стараясь справиться с волнением, я глубоко вздохнула и, постучав из вежливости, тут же вошла в комнату Макса. Вошла и едва не поперхнулась. Воздух в комнате Макса был до того насыщен запахом лекарств и несвежести, что немудрено, почему у меня, беременной женщины, закружилась голова, но я постаралась отогнать от себя дурноту и сосредоточилась на Максе.