Утром я, неожиданно для себя, легко проснулся, с удовольствием умылся холодной водой (кранов с горячей в умывальниках лагеря предусмотрено не было) и сделал зарядку, тоже с удовольствием, наслаждаясь физической нагрузкой мышц. Утро было ярким, тихим и прохладным. Еле дождавшись конца завтрака, сорвался переодеваться на пляж. Я сказал маме, что пойду купаться сам. Но сестра, как обычно, пристала с расспросами: «Почему без нас?», да «Куда именно?», и «С кем?» Ей нужно было что-то ответить, чтобы отвязаться, потому что она не отстанет. Я подумал немного и сказал ей правду: «Я пойду с девушкой купаться!» В ответ, как и ожидал, я услышал саркастический хохот и традиционное «Ну-ну…» Я был почти уверен, что моей «шутки» ей будет достаточно, чтобы успокоить свои фантазии. Сама она с подругами любила гулять, ходить на пляж, и я – младший брат – ей в этих компаниях был иногда нужен для создания определенного имиджа взрослости. Мне было невыносимо скучно слушать их девчоночью болтовню об одежде, собачках и дневниках. В качестве развлечения, мне дозволялось сыграть с этими «типа взрослыми» в карты «в дурака», причем дураком по сценарию, обязательно должен был быть я. Я быстро научился играть в эту и другие карточные игры и незаметно поддаваться, чтобы поскорее выйти из игры и заняться чем-нибудь более полезным.

Надев плавки, шорты, футболку я выскочил из корпуса, захватив сумку с полотенцем, маской и один рубль, прибереженный на всякий случай ещё из дома. Перебежал пыльное шоссе и завернул к торговым рядам, где у какой-то местной бабушки купил по пакету с крыжовником и ежевикой. У входа на пляж, в фонтанчике с питьевой водой я помыл все эти плоды и снова высыпал в один полиэтиленовый пакет. На сдачу купил в киоске бутылку лимонада. Пляж в это время был ещё наполовину пустым. Пионеры и прочие обитатели из лагеря должны были прийти через час. Я прошёл к самой кромке воды у волнореза и невольно залюбовался почти недвижимой чистой прозрачностью Чёрного моря. Тишина умиротворяла. Смущало только то, что я не увидел Машу на привычном месте. «Наверное, ещё рано, и они не приехали», – подумал я, любуясь отражением мраморных скал на глади моря. Сняв сандалии, пошел по мелководью по направлению к этим скалам, разглядывая камушки под водой, в надежде найти что-нибудь интересное. Попадались стайки юрких рыбок, круглая медуза и водоросли. Я уже начал подыскивать место, где можно было бы расположиться, благо, выбор имелся, как вдруг услышал знакомый звонкий голос: «Юноша, можно понырять с Вашей маской?» Я повернул голову в сторону говорившей. Маша стояла почти рядом в расстёгнутой красной клетчатой рубашке поверх купальника, коротких джинсовых шортах, открывавших её стройные загорелые ноги, и белых кроссовках. Правой рукой она непринужденно опиралась на тонкую алюминиевую трость. На шее висел уже знакомый «Canon» в чехле. Её открытая улыбка и прямой взгляд из-под густой челки каштановых волос, собранных сзади в длинный хвост, заставили меня замереть от восхищения. Я растерянно улыбался.

– Машка! Ты просто потрясающе выглядишь! – Наконец произнес я.

– Спасибо, ты – тоже! – Оценила она мои усилия по улучшению имиджа.

Я подошел к ней, вытащил из сумки пакет с ягодным салатом и протянул ей.

– Ой, спасибо! Я люблю ежевику!

Она достала горсть ягод, отобрала несколько блестящих крупных черных шариков и отправила себе в рот, протянув ладошку с оставшимися плодами мне. Я наклонился, взял её руку своей, и высыпал содержимое себе в рот, мельком заметив черные следы, оставшиеся на её нежных пальцах. Девушка на секунду замерла от удивления, а потом засмеялась, увидев мою, покрытую черными разводами, физиономию.