Но нет тебя, и мне навстречу
любезно дверь не заскрипит.
И через шторы звёздный вечер
не наболтает свежих рифм.
Не затрепещет мотыльками
чуть-чуть задетая струна,
Не станут буквы вмиг строками.
И не отступит тишина.
Ведь снег июльский тополиный
запорошил твои следы.
Метелью белой закружил он,
ознобом на душе застыв.
Здесь всё еще блуждают тени
тобой придуманных чудес.
И ожидания мгновенья
сжимают душу, будто пресс.
Но наша летняя беседка
скучает по твоим шагам.
Июль, прощаясь, машет веткой
моим несложенным стихам.
Крещение
Не рассказать о том, что происходит,
И как порой болит моя душа.
Как у крыльца лиса ночами бродит.
И спит тайга, проснуться не спеша.
О том, что жалят крепкие морозы,
О том, что боль в суставах и спине.
О том, что вытирал твои я слёзы,
Когда во сне прижалась ты ко мне.
Не показать тебе озёр хрустальных
И синий плен чарующей тайги.
И россыпь звёзд далёких и зеркальных!
И лишь в мечтах – ко мне твои шаги…
Я нагишом нырну с макушкой в прорубь!
И для тебя здоровья я молю!
Пускай летит к тебе почтовый голубь!
Расскажет пусть, как я тебя люблю!
Боюсь летать!
А надо ль инсценировать раздумья,
Когда душа полна тревожных мыслей?
Котяра вон пометил даже стулья,
А у него, заразы, девять жизней!
Купил билет на лайнер серебристый.
Орлы летают, ну, а я чем хуже?
Крылатый борт, надёжный, крепкий, быстрый.
Лечу в Каир, мне надоела стужа.
Вдруг слышу новости по всем каналам,
Всё про одно: мол, в Африке ненастье,
Там боинг рухнул на подлёте к скалам.
Погибли все. Но ящик найден, к счастью.
Летаем над землёю мы не часто.
Зачем нас СМИ крушеньями пугают?
Не лучше ль сообщать нам для контраста,
Как лайнеры успешно долетают?
И сверлит мозг тревожными страстями:
А где же пожилые стюардессы?
Мы сядем целиком или частями?
Хотелось бы живыми и без стресса.
По ленте сумку увезли куда-то.
Теперь мне не сбежать. Мороз по коже!
Попался я аэрофлоту в лапы —
Из жадности теперь её не брошу!
Взлетели. Покрестились. Осушили.
Хоть и не пью, но я ж не пью не это!
Хотел сойти, но тут опять налили.
А после третьей снова стал поэтом!
Опять пою, что вьётся чёрный ворон,
И то, что он добычи не добьётся.
Посадке аплодируют все хором.
Пилот работал. Вам-то что неймётся?
Увы, я лирик с матерным уклоном.
(Идут года, мне все ещё за тридцать).
Рассвет надежду дарит небосклону.
Купите полную версию книги и продолжайте чтение
Купить полную книгу