– Нашего Отца, угу, громко сказано, – с недоброжелательной улыбкой произнес писатель.

Тщеславие, ну тут, пожалуй, и говорить не о чем. Молодой парень, выскочка, который только и любит, что слушать о себе, о том, как красив и мужествен. На самом деле это лишь изначальное описание его характера. Все наши герои не столь коварны и беспомощны, какими мы привыкли о них думать. То, чем они являются – всего лишь роль, которую им поручили выполнять, что они и делают уже не одно тысячелетие. Поэтому, как и все, они весьма умны и, скажем так, привлекательны в чем-то. Естественно, они не сильно любимы смертными, но Отцовской любовью обделен никто из них не был, потому как Создатель сам пригласил их в этот мир.

Посмотрев на гостей можно сделать вывод, что собрался какой-то бал Сатаны, которого в моем рассказе вы, пожалуй, не встретите. Но все не так ужасно, потому как здесь присутствовал сам Бог, чей образ благороден и мудр, Любовь – дочь и создание нашего Творца, которой являлась молодая и, казалось, наивная девушка, лет двадцати с блондинистым цветом волос и несказанно красивым цветом глаз. Прощение и Раскаяние тоже присутствовали на «балу», а также просто парочка ангелов, которые выглядели служителями этого храма.

– Дети мои, – традиционно обратился ко всем присутствующим Бог, – думаю, вам ясна причина, по которой я всех вас призвал. На дворе двадцать первый век. Люди, слабы, и невежественны. С каждым годом всё меньше и меньше верят в меня и вообще пристают к какой-нибудь религии. Они полны вами от края до края – в этот момент, казалось бы, каждый из грехов должен радоваться, якобы их работа выполняется хорошо, но они все надеялись на людей и жалели о их слабостях, так же, как и Создатель. – Они стали эгоистичны, – продолжал он, – никто не думает о ком-то кроме себя. А что уже говорить о Любви? Большинству нет дела до отношений, семьи, детей, романтики, никому это вовсе не нужно – белокурая Любовь с грустью наклонила голову, потому как ей эти факты страшнее смерти.

Похоть, которая по своему обычаю не поклонился Отцу, не поприветствовал его и остальных обычным знаком уважения, стоял и будто бы не причастен ко всему, не проявлял интереса к данной беседе. Только когда речь зашла о любви, он с лукавством посмотрел на неё и коварно улыбнулся, потому что никогда в неё не верил. Он стоял и молча ел зеленное яблоко, опираясь на колону спиной, в то время, когда даже Голод оторвался от своего привычного занятия.

– Но как бы там не было, – сказал в заключении Вседержитель, – у людей ещё есть время. Я надеюсь, что все образумится, и я смогу принять их уже в скором времени. А вы, продолжайте делать то, чем и занимались: искушайте, обманывайте, заставляйте воровать, жадничать, обжираться, лениться, гордится, быть тщеславными и грешить – словом всё то, на что могут поддаться лишь слабые. Сильных же, терзайте ещё больше… Ступайте в мир людей, но помните, что вам здесь всегда рады.

После почтенного поклона, Голод и Уныние исчезли сразу, Тщеславие полюбовался немного картинами и испарился вслед за предыдущими. Гордыня и Алчность, разговаривая между собой, пошли к выходу. Проходя мимо, нашего писателя он спросил у нее:

– Куда все-таки решила отправится на этот раз?

– В Европу, – с легкостью ответила Лукреция. – В одном из заведений Лондона, меня ждет отличная партия в покер.

И тут же она исчезла вместе с братом, как только они вышли за дверь. Константин направился к своему другу и тот начал уже собираться и был возле выхода, как вдруг:

– Сын мой, – окликнули его.

Резко остановившись в дверном проходе, Смерть и Похоть одновременно повернулись, уставившись на Господа.