Посетители выпивали, жевали холодные бутерброды, смотрели новость, за ней другую, в конце информационного блока веселые видео. Алекс доел и вышел.

Добравшись из Рязани в Деулино, набрал из колодца воды, надул пакрафт, переложил в него гермы, рюкзак, воду в бутылях, собрал весло и двинул по полноводной весенней реке в сторону Брыкина бора.

– Здесь моя зона комфорта, – выдохнул Алекс.

Неожиданно из-за поворота появилась байдарка, за ней еще две, которые плыли против течения. Это были спортивные немецкие байдарки, с деревянным каркасом, с оболочкой из дорогих материалов. В первой сидел на веслах крепкий мужчина средних лет в дорогом «сухом костюме». Увидев Алекса, широко улыбнулся, поприветствовал на английском и уплыл, скрывшись за бревнами деревянного моста. За ним не поспевали два азиата в навьюченных снаряжением байдарках. Стараясь как можно быстрей догнать первого, они нервничали, но не включали электродвигатели, закрепленные позади байдарок.

Полноводная Пра неспешно несла над корягами, проплывая совсем близко, можно было рассмотреть в бурой воде острые ветки затонувших деревьев.

Запах хвои, сырости, протяжные весенние крики птиц, зеленые сосновые и еще голые дубовые боры, кувшинки, у берегов завалы из сломанных деревьев, болота – настоящие джунгли, к счастью, не интересные большинству, и потому не тронутые ржавым ковшом цивилизации.

Солнце спряталось между деревьев, заставив причалить на ночевку. «Один в заповеднике, такую ночь должен прожить каждый, если он хочет почувствовать, что живет», – вспомнил слова преподавателя географии Алекс, залезая в палатку.

В три часа ночи он проснулся от того, что громко урчал живот. Вышел из промокшей палатки, огляделся. По реке стелился туман, в воде отражение Луны, тишина, не шевелятся нежные, молодые листики. Свет из налобного фонарика сквозь пар изо рта осветил разорванный пакет.

– Живот-то не у меня урчал! Лисы, – подумал Алекс.

Утром, изучая маршрут, Алекс сообразил: нужно срезать путь по земле. Армейский опыт приказывал – необходимо зайти в указанное место с самого неожиданного направления – с болот.

Трудовой день на веслах уже не компенсировала красота мест. В спешке он не взял перчатки, и избалованные офисом руки сдались, мозоли успели не только появиться, но и слететь. Во время сплава становилось легче, когда он вспоминал армию и слова подполковника Воронова из учебного центра ВДВ под Омском:

«Запомните, тот опыт, который вы получили здесь, это остро заточенный нож, который с вами навсегда. Пока вы бьетесь, вы не проиграете, а если и помрете в бою, то о смерти не узнаете».

Подполковник был крепким мужиком выше двух метров ростом, лысым, с аккуратной густой бородой. Ни капли жира, быстрый, жесткий – машина для уничтожения личного состава врага. Передвигался по пересеченной местности и по плацу одинаково грациозно, как тигр, несмотря на свой, как в то время казалось Алексу, пожилой возраст – «сороковник». Говорили, что он один вырезал полкишлака душманов в Афганистане, ночью, без шума.

Когда позже такой человек отдавал приказ уже на войне, его нельзя было ослушаться, умри, но сделай, в прямом смысле. Все старались походить на Воронова, быть такими, как он.

Жалко, что на «гражданке» полученные навыки никак не применить, иной раз остается скрипеть зубами и помнить, что выдержка, терпение – это часть пути к победе. Если уж чему и научила армия, так это безжалостному отношению к самому себе, – думал Алекс, коротая время в пути за этими мыслями.

Часть маршрута он плыл, где-то шел по колено, по пояс в холодной воде, обходя коряжистые места, привал, опять сплав, но вот, наконец, отрезок пешего пути. Собрал пакрафт, закинув снаряжение на спину. Пока шел по берегу, по воде, пришла мысль, которую гнал от себя: