– Может, ты и жить в деревне останешься? – не унимались братья.

– Я у папы спрошу, может, он позволит?! – не сдавалась кузина.

Люда с особым трепетом рассказывала маме, когда возвращалась в город, про сеновал.

– Мамочка, я так люблю спать на сене. Оно такое душистое! И сны там снятся хорошие, – спешила описать все прелести сеновала дочка. – Мы спали в платках, чтобы стерня ухо не поранила.

А просыпались дети от непонятного шума – то ли от дождя, то ли потому, что находившаяся под ними корова Пеструшка оправлялась. Деревенские любили прыгать в душистое сено, которым набивали сарай почти под самую крышу. Дух захватывало от таких полётов. Кто не боялся, тот мог смело кататься на тарзанке. Так называлось нехитрое приспособление (длинная крепкая верёвка с палкой), на котором можно было пролететь над обрывом или над речкой. Если бы не мальчишки и их дурацкие насмешки, городская ещё долго не решилась бы прыгнуть.

– Мамочка-а-а, помоги мне, я боюсь! – кричала Люда, когда, пролетая над рекой Неполоть, ей вдруг становилось страшно.

– Не бойся, – подбадривали ребята. – Это только первый раз боязно! – успокаивал Алёшка с присущим только ему нежностью и сочувствием к двоюродной сестре.

На ферму кузина ходила несколько дней, пока её помощь не потребовалась в домашнем хозяйстве. Земли у каждой семьи было хоть отбавляй! Картошку сажали всей деревней. Но когда наступала пора окучивать, рассчитывали только на себя. Опахивали на лошади, детям оставалось только присыпать землю к стеблю – как потом объяснили взрослые, для лучшего клубнеобразования.

Урожай собирали отменный. Свёкла, морковь, огурцы и помидоры, лук – всё своё. Выращивали пшеницу на хлеб и овёс, которым кормили лошадь. Недалеко от дома, где гостила Люда, находилась конюшня. Здесь давно не держали лошадей, но всё говорило о том, что когда-то деревенские мальчишки заботились о статных и красивых жеребцах, ходили в ночное, сидели у костра и рассказывали страшные истории. Постройка постепенно пришла в негодность: сначала здесь хранили сено, а потом и вовсе забросили. Полуразрушенный сарай стал любимым местом для ребячьих забав.

Мила не всегда водилась с мальчишками. Она часто уходила под горку к заброшенному колодцу с ключевой водой, над которым склонялась старая черёмуха. В начале мая, когда наступал период цветения, приятный запах долго не отпускал девочку. Она хотела увезти с собой в город хотя бы частичку этого волшебства. Но со временем цветы превращались в блестящие чёрные ягоды, которые бабушка Катя собирала, сушила, а зимой заваривала целебный чай. В чулане на стене висели пучки сушёной травы, о свойствах которой знала только она.

Недалеко от колодца находился погреб. В нём всегда было прохладно, здесь стояли крынки с молоком. Висели под потолком куски сала и солонины, оставшиеся с зимы бочки с огурцами и квашеной капустой.

Люда чаще других братьев и сестёр бывала в Пескарях. Зимой, когда её не с кем было оставить дома, отец отправлял в деревню, к своей матушке. Бабушка Катя всегда радовалась появлению внучки. Она ждала её в любое время года. Девочка хорошо помнила момент встречи.

– Бабулечка! – восклицала она и бросалась к ней на шею.

Та сидела на полу, на пёстрых, сотканных своими руками, половиках и обязательно что-то шила или вязала. На голове у неё был повязан (так делали только деревенские) платок, на носу очки … Она напоминала ей старую знакомую – добрую фею, которая только что вышла из прочитанной сказки. Именно это и скрашивало момент расставания с отцом, которого дочь с неохотой отпускала в город.