К величайшему сожалению, блистательные успехи Гельфанда в немецкой журналистике вскоре были омрачены крайне неблагоприятными событиями. Прусская полиция стала проявлять особый интерес к публикациям Гельфанда: были собраны вырезки из газет с его статьями. Министерство внутренних дел Пруссии наложило запрет на его журналистскую деятельность. В начале 1893 г. Гельфанд был вызван в полицию, где ему вручили предписание: незамедлительно покинуть Берлин.

После изгнания из Берлина у Гельфанда не было пристанища. Он вынужден был совершать поездки между Дрезденом и Мюнхеном, Лейпцигом и Штутгартом. И в этих крайне неблагоприятных условиях Гельфанд выдвинулся в число самых популярных журналистов социалистической прессы Германии.

Как-то он поехал в Швейцарию, в Цюрих, где встретился со своими старыми друзьями – Розой Люксембург и Джулианом Маршлевским. Они с огромным интересом слушали рассказ Гельфанда о его «приключениях» в Германии. Свои поездки Гельфанд совершал только третьим классом. Тем не менее он не терял надежду на лучшее будущее.

Теоретические статьи Гельфанда, опубликованные в газете «Нойе цайт» («Новое время»), произвели огромное впечатление на Карла Каутского, который рекомендовал молодого журналиста своим австрийским единомышленникам в качестве корреспондента для их центрального органа – «Арбайтерцайтунг». В письме лидеру австрийских социалистов Виктору Адлеру Каутский писал: «Доктор Гельфанд провёл в Германии 6 лет. Он очень проницательный журналист, который внимательно следит за развитием Германии и при этом имеет собственное мнение. В настоящее время он живёт в Штутгарте, так как за свои прогрессивные взгляды он был изгнан из Берлина. Ему бы хотелось стать гражданином Австрии для того, чтобы быть в состоянии вступить в социалистическое движение открыто. Его гражданство в Германии оказалось невозможным в связи с его ордером на депортацию. Ваша партия получит в нём отличного трудолюбивого сотрудника. Считаете ли Вы возможным получение Гельфандом гражданства у Вас?»

Вопрос о гражданстве волновал Гельфанда ещё тогда, когда он, находясь в Швейцарии, собирался поехать в Штутгарт. В своём письме Вильгельму Либкнехту, главному редактору берлинской газеты «Форвертс», он писал: «Мне бы хотелось иметь Отечество, где я мог бы стать гражданином без каких-либо проблем».

По иронии судьбы Гельфанд в конце концов стал гражданином… Пруссии. Но это случилось спустя 30 лет (!), в феврале 1916 г.

Изгнанный из Берлина, Гельфанд тем не менее продолжал активно участвовать в политической жизни Германии. В октябре 1893 г. он изложил свои взгляды на выборах в прусский парламент.

Гельфанд, кстати, обратил внимание на то, что в Германии также распространены антисемитские настроения. Дело в том, что немецкие евреи в основном были привержены либеральным взглядам. Эта приверженность евреев к либерализму вызвала ненависть «железного канцлера» – Бисмарка.

25 апреля 1881 г. канцлер получил от недавно организованной антисемитской лиги петицию, в которой среди прочего требовалось лишить евреев гражданских прав. Под этим документом стояли не менее… 255 тысяч подписей! О том, чтобы открыто согласиться на такие требования в конце 19 века, уже не могло быть и речи, но власти без лишнего шума ввели ряд дискриминационных мер. Например, для еврея было практически невозможно (если он не принимал крещения) стать офицером в армии, занять кафедру в университете или важный пост в государственном аппарате.