— Надолго?

— Примерно на месяц. Если орган приживется и никаких проблем не будет, мальчика отправят еще на полгода в “Кондор”.

Я пытаюсь подняться:

— “Кондор”?

— Лежите, вам еще рано вставать.

Врач поправляет капельницу и собирается уходить, но я останавливаю:

— Подождите, почему в “Кондор”? Это же очень дорого! Мы стоим в очереди на путевку в другой санаторий!

— Можете уступить вашу путевку тем, кто больше в ней, — улыбается врач. — Все расходы на поездку и проживание в “Кондоре” для вашего сына и еще нескольких детей взял на себя наш спонсор.

Я ошарашенно смотрю, как она уходит.

Спонсорский фонд? Это то, что я думаю?

Владимир и здесь отметился? Но зачем? Не верю, что это из-за меня. Наверное, это какая-то хитрая схема по отмыванию денег. Или уклонение от налогов. Или…

Варианты быстро заканчиваются.

Мои плечи начинают дрожать. А я закрываю лицо руками и плачу. Не верится, что все это происходит на самом деле. Неужели Боженька услышал меня?

***

Последнее время я начала набирать вес, да и живот уже виден. Наталья радуется, все идет по плану, и я, багодаря ее стараниям, перестала выглядеть как жертва концлагеря. Округлилась в нужных местах, стала больше на целый размер. Но несмотря на то, что в моем рационе строго отмеренное количество калорий, мне постоянно хочется есть.

Какое-то перманентное чувство голода.

Ничего не могу с этим сделать.

Я честно держалась все эти дни, но из-за операции так перенервничала, что не усну, если не съем что-нибудь!

А потому под покровом ночи, приблизительно в девять, я решаю выползти в кухню.

Есть хочется безумно.

Перед глазами маячит дешевый “дошик”, заправленный паприкой. Именно этот вкус почему-то приходит на ум. Рецепторы сходят с ума, просят именно его. Могу их расстроить: в этом доме “дошика” точно нет.

Мышкой крадусь по коридору, прислушиваясь к звукам. Вот увидят меня слуги — и точно хозяевам расскажут. А мне прошлой сцены хватило. Столкнуться с Эльвирой один на один я не хочу.

Так, где же тут что лежит…

Холодильник забит всякой всячиной. Фрукты, овощи…

О, лазанья!

Сглатываю набежавшую слюну. Как же хочется есть, кто бы знал!

Ладно, лазанья так лазанья.

Тарелки громко звякают друг об друга, когда я начинаю их доставать.

Встрепенувшись, замираю у шкафа с посудой. Прислушиваюсь.

Вроде никого не слышно. Вот и отлично.

Кладу себе лазаньи побольше, не жадничаю. Нарезаю свежий огурец. Ну а что? Еда тяжелая, а огурец охладит немного.

Ставлю лазанью в микроволновку на две минуты. Сама же пританцовываю рядом от нетерпения. Живот издает настырные звуки.

Наконец, микроволновка пищит. Но так громко, будто хочет разбудить весь дом. Я быстро открываю дверцу. Аппетитный аромат заполняет всю кухню.

Вот предатель! Так любой точно поймет, что кто-то тут был.

Поставив тарелку на стол, прячу остатки лазаньи в холодильник. Закрываю дверцу и тут же вздрагиваю, замечая мужскую фигуру в дверном проеме.

Я не включала верхний свет в кухне. Только над панелью готовки, а потому не сразу понимаю, кто стоит в дверях.

— Ой, — нервно дергаюсь. — Владимир?

Почему-то именно это имя первым приходит на ум.

Фигура делает шаг ко мне. Черты лица проясняются. Я инстинктивно делаю шаг назад.

— Нет, не Владимир, — произносит фигура низким голосом Виктора. — А ты что, моего братца тут ждешь?

— Нет, я тут ем, — показываю на стол, где дымится подогретая лазанья.

Виктор проходит в кухню. В полумраке его фигура кажется просто огромной.

— Хотите? — предлагаю.

— Я на ночь не ем, — усмехается он и подходит ближе ко мне. — Хотя кое-что определенно хочу.

Я нервно сглатываю.