Нет. Все. В тот момент терпению моему пришел конец. Ноги в конец продрогли от холода, тело затрясло. Сжав пальцами вырванный кран и сузив глаза, я четко, медленно и внятно проговорила:

— Я. Никуда. С. Вами. Не. Поеду. Ясно?

— Ясно, — пожал плечами Дмитрий Петрович и вышел из ванны. Потом внаглую лег на мою кровать и даже ноги закинул! — Раз так, то мне спешить некуда, Машунь. Новый год уже позади. Все друзья пьяные вдрызг. Я один трезвый остался… Рюмка не считается! Так что с тобой вместе день проведем. Вот прямо здесь. На кроватке. Ты как, согласна?

Закрыв глаза и жадно втянув кислород, я дала себе время подумать, чтобы не сделать чего-то плохого. Меня аж трясло от злости!

— Если я поеду за шубой, — свой голос я почти не узнавала. Больше походил на писклявый рык. — Вы потом оставите меня в покое?

— Естественно! — без капли шуток заявил мужчина, протягивая мне ладонь для рукопожатия. — Честное слово русского депутата!

— Ага, — горестно вздохнула шепотом, — Прямо людоед-вегетарианец какой-то.

— Что-что, пчелка моя? — очень уж радостно пропел этот ч… человек! — Что ты там себе под нос жужжишь?

Внимательно уставившись на Дмитрия Петровича, я пришла к выводу, что он тот еще упертый баран. Не знаю, что он там себе надумал, но мне было проще находиться с ним на свежем воздухе. А еще лучше - в торговом центе. Чем больше людей, тем лучше! Тем более, шубу он мне и вправду порвал, и после устроенного потопа я передумала ему прощать нанесенный ущерб.

— Выйдете, — сдалась окончательно. — Переодеться надо.

— Ты чего? — возмутился тот, даже руку на сердце положил в полном изумлении. Актер из него никакой! Зато видно, что старается, правда, глаза все равно сарказмом блестят. — Какой «выйдете»? Чтобы ты опять что-то сломала или разбила? Нет-нет-нет… Я, как ответственный представитель власти, просто обязан беречь и заботиться о гражданах государства.

— Я сломала, да? Я?! — пораженно ахнула от его наглости, и злость во мне вскипела с какой-то сверхсилой.

Если бы мог пойти пар из ушей, то именно в этот момент. Ярость заслонила собой все вокруг, наполняя меня изнутри адреналином и желанием мести. До безумия хотелось стереть с его лица эту победную ухмылочку.

— Что же… — намеренно равнодушно пожав плечами, я добродушно улыбнулась. — Не хотите уходить, как хотите!

А затем демонстративно убрала ладони, прикрывающие груди. Выровнялась по струнке. Глаза мужчины так и округлились... Могла представить, какой вид теперь отрывался… Плевать! Только в тот момент увидела, какие они ярко-карие. Его глаза… Прямо вау! На секунду я даже забыла, что вообще хотела сделать. Потом одернула себя и модельной походкой прошла к шкафу.

Распахнула дверцы, уставившись на полки задумчиво. Затем поняла, что стоять больше в холодном и мокром насквозь платье просто невыносимо, как в мороз голой в снег прыгнуть. Не то, чтобы я это пробовала, но именно так себе и представляла!

Поэтому просто взяла и стянула платье, откинув в сторону. Позади кое-кто недвояко подавился и закашлялся. Кровать моя бедная заскрипела.

— Ма-а-ашунь, — хрипло и чертовски низко окликнул меня Дмитрий Петрович. — А, Машунь?..

— Что? Выйти резко захотелось? Так я вас не держу, — невинно протянула я, продолжая перебирать полки. Из-за сборов перед праздником все было в ужасном бедламе. Летняя одежда валялась вперемешку с зимней. Никакого порядка, черт ногу сломит.

— Пф! Глупости не говори… Меня вот другое волнует. Тебя белье носить не учили, нет? Или у тебя какая-то антиполитика против лифчиков? — послышался его невинный вопрос, а я лишь равнодушно пожала плечами. Вряд ли его и вправду интересовала эта больная для меня тема, но ответила я честно и на эмоциях: