– Да, я тоже заметил…

– Судья здесь.

– А? Какой судья?

– Все еще хуже, чем я думал.

– Вилман, поговори со мной.

– Они ищут его, чувствуют присутствие. Но не могут найти. Их это пугает, все напуганы. Происходит что-то очень странное. И такое интересное.

– Я бы назвал это по-другому.

– Все меняется. Безвозвратно. Тает, как ледяной замок. И они ждут, затаившись в темноте, они ждут проходящую жертву. Они ощущают силу, что струится вокруг, и ведут себя как жадные комары, почуявшие кровь. Да, комары, они очень похожи. Им нужно питаться, иначе они умрут. Почему они такие, ты знаешь?

Только сейчас Радомир понял, что тот обращается к нему. Вилман смотрел все так же в одну точку впереди, но наконец-то понял, что рядом кто-то есть.

– Если честно, Вили, я понятия не имею о чем ты. Может, расскажешь?

– Ты ведь сам спрашивал, можно ли что-то сделать? Ты не сможешь.

Внутри у Радомира что-то неприятно пошевелилось, будто маленький зверек шелохнулся в животе, готовый выпустить когти и порвать его изнутри.

– Что ты сказал?

– Ты не сможешь. Это ответ на твой вопрос.

– Но я ничего такого не спрашивал.

– Разве? – какой-то странный всполох прокатился по призрачному лицу, и тут же погас, будто он просто нахмурился.

– Я спросил можешь ли ты рассказать о чем только что говорил? Ты чувствуешь что-то особенное?

– Особое? Нет, это вполне естественно. Да-да, теперь я вижу. Грань истончается. За нее теперь можно заглянуть. Это все часть единого целого.

– Чего?

Вилман не отвечал, занятый наблюдением будто за какой-то забавной загадкой. На его лице появилась пугающая, чужая улыбка.

– Вилман!

– Что?

– Ты чувствуешь скверну?

– Конечно, она повсюду.

– А ее источник?

– Он тоже повсюду.

Не этого ответа он ожидал. Мужчина отчаянно хотел верить, что это не так. Но кто знает Вилмана, возможно, он отвечал уже на совсем другой вопрос?

– Там, куда ты смотришь, опасность, да? Мы ведь туда и хотели идти.

– Да, они поджидают там в тени.

– Кто?

– Комары.

Радомир вздохнул. Вовсе не на такой разговор он надеялся. Временами Вилман советовал, ощущая нечто недоступное ему, и сейчас он бы вовсе не отказался от совета. Пусть и самого скромного. Но пока это было похоже лишь на набор слов.

– Тогда мы выберем другой путь.

– Другой сделает только хуже. Ты должен идти намеченным курсом, не сворачивая.

– Но, если там опасность, зачем идти туда?

– Потому что иначе нельзя. Это твой путь и тебе надо пройти его целиком.

– Я спрашивал не об этом.

– Разве? – в первый раз Вилман повернул к нему голову и взглянул своим странным пустым, и вместе с тем, необычайно наполненным взглядом. От этого становилось еще больше не по себе, и Радомир поспешил отвернуться.

– Значит, затягивать не будем. Пойдем вперед, как можно скорее.

– За это мы тебя и уважаем.

Отвечать Радомир не стал. С каждым днем Вилман становился все пугающе, все более отстранённым, словно находясь одновременно в двух совершенно разных местах. Малин и Слав будто не замечали этого. Разговор не помог, скорее, сделал только хуже. Но на утешение надеяться было глупо. Тут он услышал вскрик и пошел куда быстрее.

Подходя к дому, он заметил Слава, несущегося ему навстречу. Плохой знак.

– Поторопись!

Радомир не стал упрашивать себя дважды и поспешил, насколько мог, внутрь, даже не спросив, что случилось. Тратить драгоценное время было нельзя. Когда он отворил дверь, то сразу все понял. На полу лежала женщина, а над ней, тяжело дыша, возвышался Алексий. В углу, возле ящика, сжалась девочка, смотря своими большими глазами. Мужчина продолжал лежать без сознания. Малин замер в какой-то странной позе, напоминающей боевую стойку.