– Вики, привет! Как дела? – радостным голосом приветствую подругу.

– Привет, Мариш! Все отлично. Извини, здесь может пропадать связь, – в трубке слышится какой-то шум.

– Ты уехала в отпуск?! – то ли задаю вопрос, то ли констатирую сей факт.

– Да, и, кажется, я тебе об этом говорила за пару недель до отъезда, – задумчиво произносит девушка. – Или нет. В последнее время произошло столько событий, что я могла замотаться.

– Да, точно, вылетело из головы, – отмахиваюсь я. – А я вернулась в столицу. Вики.

– Не может быть! Моему счастью и радости нет предела. Но ты не говорила, что собиралась, – восклицает подруга.

– Да как-то всё спонтанно вышло. И вот я здесь. Очень соскучилась по тебе, – говорю правду. – Когда планируете вернуться в столицу?

– Через недели три примерно. По плану нам нужно посетить еще с десяток мест, так что увидимся мы с тобой нескоро, – слышу подругу через слово. – Как твои дела, Мариш? Как Мия?

– Все нормально, – выдавливаю из себя. – Есть небольшие трудности.

– Что-то серьезное? – взволнованно спрашивает Вика, а через секунду вызов срывается.

Черт возьми! Как же некстати! Я очень рассчитывала на Вику. Но даже если мне удастся до нее дозвониться, то маловероятно, что она сможет помочь с такой суммой, находясь на островах. У меня есть еще один вариант, запасной. Вот только он был крайним, и я надеялась, что прибегнуть к нему не придется. Шумно выдыхаю, настраивая себя на единственный возможный план. Я должна просто позвонить отцу моего ребенка и рассказать о существовании Мии. Тогда, вероятно, он поможет.

На протяжении этих двух лет я намеренно не следила за жизнью Глеба Ланского, но иногда в социальных сетях встречала его фотографии. Чаще всего офисные. И на всех снимках мужчина один, поэтому его личная жизнь до сих пор остаётся для меня загадкой.

Решаю не предупреждать Глеба о своем появлении. Если Ланского не окажется на месте, я просто подожду его в приемной. Пусть потрачу на это полдня, но зато добьюсь разговора с ним.

Надеваю чёрное платье, струящееся по фигуре, дополняя образ лодочками на высоком каблуке. Из-за резкого снижения веса я выгляжу так, как до беременности, а отражение в зеркале меня вполне устраивает. Подкручивал волосы при помощью плойки и, мазанув ресницы тушью, выхожу из спальни. Мия сидит у деда на коленях с книгой в руках.

– Папа, мне нужно уехать. Посидишь с Мией? Дверь только не открывай никому, – поучаю я. По определённым соображениям с собой взять ребенка не могу, а других вариантов, с кем оставить дочь, у меня нет.

– Марина… – вздыхает отец, осознавая, как мне кажется, впервые в жизни, всю серьезность ситуации. Он машет рукой в сторону двери и утыкается обратно в детскую книгу.

К офису Ланского я подъезжаю в половине одиннадцатого. Уверенной походкой двигаюсь в сторону лифта. Медлить в моем случае нельзя ни секунды, иначе существует риск передумать и дать заднюю. Двери кабины открываются на нужном этаже, и я ступаю на идеально чистый пол.

– Здравствуйте! Глеб Ланской у себя? – натягиваю улыбку на губы, оставляя глаза серьёзными.

– Добрый день! Да, но сегодня не приемный день, – вежливо отвечает она.

– Прошу прощения, но вопрос не терпит отлагательств. Сообщите ему, пожалуйста, что пришла Марина Авдеева, – девушка берет в руки телефонную трубку.

Сердце ускоряет ритм как минимум в два раза, когда секретарь называет мое имя. Дыхание застревает в горле в ожидании ответа Глеба. А что если он не примет меня? Он – моя последняя надежда. И я боюсь даже представить, что будет с моей семьёй, если Ланской откажется помочь нам.