В целом, конечно, мы должны слиться с людьми и находиться среди них. Но разведку никто не отменял.

Впрочем, я всё больше сомневалась в её необходимости.

– Это селение будто под сильным благословлением, – задумчиво произнёс Растон.

– И зачем мы тут? – стараясь скрыть досаду, пробормотала я.

Нет, ну я правда ожидала, что меня забросит в какую-нибудь... если не откровенную войну, то напряжённый конфликт.

– Отдохнуть? – хмыкнул спутник.

– Мы, тёмные, созданы для того, чтобы бросаться в вихрь событий. Это светлые могут сидеть и бездельничать, а нам не до того. Равновесие мира лежит на нас.

– Равновесие на то и равновесие, чтобы в равной степени лежать и на тех, и на других.

– Ладно. Нам тут точно нечего делать. Идём туда, – я махнула рукой в сторону гор, куда убегала дорога, проторенная колёсами повозок и фургонов.

Туда, где ощущалось крупное магическое скопление.

Растон кивнул, похоже, тоже сочтя его единственным, на что здесь стоит обратить внимание.

Он молча пошёл рядом, а мне всё отчётливее вспоминался поздний разговор с Трис-вин.

Какое-то время я ещё колебалась. После, разозлившись на собственные сомнения, обернулась к светлому.

– Расскажи о своей семье? – разорвала тишину, пока мы передвигались по пыльной дороге.

14. 13

Можно было и пролететь, конечно. Но я всё ещё внимательно оглядывалась в надежде обнаружить причину, по которой нити привели нас именно сюда. Поэтому не спешила.

– Что ты хочешь узнать? – за кривой усмешкой мне почудился цепкий, настороженный взгляд.

– Всё, что хотела узнать, я узнала, – напустила я туману, внешне безразлично пожав плечами. – Хочу услышать от тебя.

– Мой отец был человеком. Тебя это смущает?

Человеком?! Мне больших усилий стоило не показать изумления.

– А тебя? – глянула на него в упор.

– Люди слабы, – пожал плечами Растон. – Я не виню его за то, что ушёл. А вот Рунния до сих пор не может простить. Некоторые постулаты светлых даются ей с трудом.

Ушёл?!

Растон бросил на меня взгляд. Глаза сузились, губы искривились в ещё одной усмешке:

– Похоже, ты знаешь меньше, чем пытаешься показать.

– Да, я немножко преувеличила, – не стала отпираться. Вместо этого мило улыбнулась.

– Мне чувствовать себя польщённым, что заинтересовалась семьёй?

– Чувствуй себя как хочешь. Надеюсь, твоя мать отомстила... – начала я, но прикусила язык.

– Нам нельзя мстить. Мы от этого темнеем, – напомнил очевидное Светлый.

– Как скучно вы живёте, – отозвалась я.

– Наоборот. Практикуемся в изворотливости.

– И как же она извернулась? Какой-то человечишко посмел оставить Крылатую. Урод!

– Никак. Но мне приятно, что ты так переживаешь, – снова хмыкнул он.

– Никак?

– У матери большая семья, тётки, дядьки, братья, сёстры. Они не хотели принимать отца, но приняли. Родители долгое время жили среди людей, не зная, проявится ли в нас с сестрой магия.

– Детство ты тоже провёл среди людей?

– Я смутно помню. Крылья проявились рано, и мать решила увезти меня к родным. Отец возражал. Несколько лет они оставались в людском городе, пока подрастала Рунния, но у неё тоже открылась магия. Хотя и позже моего. Родители переехали к светлым. Спустя время отец признался, что не может так. И ушёл.

– Считал себя ущербным?

Растон передёрнул плечами, на миг в лице проступила не то чтобы печаль – скорее груз, который молодой мальчишка на себя перенял.

– Я тоже росла без родителей, – зачем-то пробормотала я.

– Знаю, – ошарашил Растон.

Похоже, за эту неделю он потрудился раскопать обо мне больше, чем я о нём!

Вряд ли ведь раньше?

– И что же, он остался безнаказанным?

– А за что наказывать, Джун? За принятое решение, которое тебе не нравится?