Уже заняв место пилота, Серафим спросил:

– Петя, почему ты в ресторане говорил про запредельные технологии? Для тебя только что было выращено кресло пассажира.

– Но оно сделано из современных материалов. А если провести углеродный и прочие анализы стола, кресел и изгороди из ресторана, то они покажут, что все это было изготовлено в первой половине девятнадцатого века, а, например, беседка шаха с балдахинами прибыла в ресторан из шестнадцатого века. Понимаешь?

Серафим молча нажал на виртуальную кнопку «Старт». Заметив улыбку на лице Петра, спросил:

– Я делаю что-то не так?

– Нет, ты делаешь все правильно. Просто я представляю лица диспетчеров космопорта от твоего старта. Жаль, что не вижу этого. На Земле разрешено передвигаться по воздуху только на дозвуковой скорости. Но ты не беспокойся – мы предупредили землян, какой пилот у них гостит.

– А как же скорость передвижения? Вдруг кому-то срочно куда-то надо?

– Для этого есть сеть гиперпулов – подземных тоннелей, опутывающих всю планету.

…Петр правильно предсказал реакцию диспетчеров на стремительный набор катером скорости и высоты. Диспетчерская, в отличие от других помещений космопорта, была небольшой по площади и выглядела крайне старомодно. В середине квадратной комнаты с высоким потолком стоял большой, капитальный и тоже квадратный стол с реальными экранами и расположенными рядом блоками управления с кнопками и рычажками – во избежание случайного касания экрана виртуального. Кресла были тоже простыми, с колесиками и возможностью регулировки только высоты сиденья и угла наклона спинки. В них сидели 12 молодых женщин в сиреневой полувоенного образца форме. В стороне стоял аналогичный, но значительно больший по размеры, пульт управления главного диспетчера. За ним расположилась внушительных размеров женщина постарше. Она с удивлением смотрела на большой экран, висящий на стене. По нему от космопорта стремительно двигалась точка – вверх и на северо-запад. Практически одновременно раздался возглас нескольких человек: «Шеф, неопознанный объект!» Старший диспетчер щелкнула каким-то тумблером – экран на стене вспыхнул, показав улыбающееся лицо пожилой женщины – и доложила: «Шеф, неопознанный объект!» Пожилая женщина, которая на своем месте могла видеть всю диспетчерскую космопорта, засмеялась: «Спокойно, девочки! К нам в гости пожаловал Летунов Серафим Владимирович». Все диспетчеры синхронно изумленно воскликнули: «Тот самый?» Пожилая женщина кивнула головой: «Тот самый. Не беспокойтесь, никакого хлопка при преодолении звукового барьера не может быть. Даже если этот катер будет лететь на бешеной скорости на высоте метра над землей, ни одна травинка не шелохнется, никто ничего не увидит и ничего не поймет». Кто-то из диспетчеров попытался возразить: «Но мы наблюдаем катер на своих экранах!» Пожилая женщина снисходительно улыбнулась: «Просто мы попросили пилота не включать режим невидимости. Не отвлекайтесь, девочки!» Диспетчеры продолжили работать. А очень скоро неопознанный объект перестал их волновать, исчезнув с экранов. Весь полет катера от момента отрыва от резервной взлетной полосы до точки приземления на удалении в шесть тысяч километров от космопорта занял ровно две минуты.

…Дрезина весело катилась по рельсам, постукивая на стыках. Петр и Серафим стояли на середине платформы и качали приводящую ее в движение ручку вверх и вниз. Непривычные движения, которые необходимо было выполнять без остановки, не давали им возможности сосредоточиться на разглядывании окружающего пейзажа. А он был великолепен. По обе стороны от поднятого где-то на метр над уровнем земли полотна с рельсами лежала степь – зеленая, свежая, слабо искрящаяся под ярким солнцем. Правда, с одной стороны видна была монорельсовая дорога и возвышающиеся за ней высотные здания. Зато с другой стороны, словно выкрашенное безумным художником в зеленый цвет море, ленивыми волнами умиротворенно переливалось огромное, казавшееся бесконечным пространство. Серафим стоял спиной по отношению к движению дрезины, и облегченно вздохнул, когда Петр сказал: «Все, приехали».