Нажав на педаль газа, я увеличиваю скорость, выезжая на трассу. Дорога почти пустынная. Лишь изредка проезжают встречные машины.
Но проехав всего лишь полкилометра, я заметила, как на дороге образовался туман. Чем дальше, тем гуще он становился.
– Давай ещё газку немного поддай, чего плетешься как черепаха? – командует отец, приоткрывая окно. Закуривает. Он явно раздражен, редко его застанешь таким недовольным. Наверно это из-за ссоры с мамой. Они явно что-то не поделили.
– Курить вздумал? На зло мне, да? Ты же знаешь, что я терпеть не могу табачный дым!
– Уймись, женщина, иначе высадим. Следом побежишь! Остановка вон там! Надеюсь, ты знаешь, что такое остановка? Туда еще такие типа фургончики желтенькие с цифрами на стеклах подъезжают. Они за крохотную денежку развозят людей до нужного места.
– Ты издеваешься?
Мама вылупила глаза на отца, а он задал жару.
Да что с ним происходит?
Определенно, он очень и очень пьян.
Им там в кальян ничего случайного «покрепче» не мешали?
Отец глухо расхохотался.
Это была шутка, но мама восприняла её на полном серьезе.
– Что? Да как ты смеешь?! И вообще я видела, как та длинноногая молодая змея на тебя пялилась! А ты ей подмигивал и даже шампанского налил!
– И что! Ну и что в этом такого? Я что теперь монахом должен заделатся и от женщин как от чумы шарахаться!
– Ах ты ж гад такой! Права была Милана, когда говорила, что все мужики козлы! Особенно их козлячность с возрастом проявляется, когда их любимые жёнушки стареют!
– Ты прекрасно знаешь, что мы по расчету женились! Но я тебе ни разу не изменял и не посмею!
– Да по расчету, но влюбились же по уши со временем! Ты врешь! Я видела, как та дылда блондинистая тебе на салфетке свой номер телефона написала! А ты с удовольствием его в карман затащил, козлевич старый, похотливый!
Я в шоке открыла рот, когда мама вдруг вытащила из кармана пиджака отца салфетку, порвала её в клочья и швырнула ему в лицо:
– Лжец…
– Да я! Да я просто положил из вежливости туда! И почему я должен оправдываться перед тобой!
– Я же любила тебя, любила как дура! – ревет навзрыд. – И всегда буду любить! А ты… ты такой же, как и все остальные мужики. Думаешь только членом!
– Не надо, успокойтесь! Да что с вами такое?!
Не выдержала.
Я лишь на секунду обернулась в сторону отца, когда услышала звонкий шлепок.
– Раис, ты совсем очумела?!
Кажется мама дала отцу пощечину.
– Нет, Артур, очумел ты! Ты… Неужели ты попытался закрутить роман с молодой девкой прямо на моих глазах?!
Бам!
Мощный, сильный удар обрушился на правую часть машины.
Я ничего не поняла…
Всё закрутилось, завертелось, как в какой-то мясорубке.
Меня накрыло градом из битых осколков стекла и острой вспышкой боли.
Я очень сильно ударилась об что-то головой…
Услышала надрывистый женский крик.
Он навечно отпечатается в моей памяти.
И мама замолкла.
Затихло всё кругом.
Это тишина страшнее смерти…
В глазах двоится, в ушах звенит.
Кругом сплошная тьма.
Я попыталась приподняться, попыталась нащупать её руку, позвать.
Но стоило только сделать хотя бы одно малейшее движение, как меня резко бросило в темноту…
Глава 6
Спустя несколько недель.
Мои руки дрожат.
По щекам льются слезы.
А сердце рвется на части…
Я сжимаю в руках фотографию своих любимых родителей и не верю, что их больше нет.
Прошло уже несколько недель с момента ужасной трагедии, но для меня будто день. Кажется, только вчера мы виделись и вместе собирались на торжественный вечер. Я помню всё до мелочей, несмотря на то, что сильно ударилась головой.
Память осталась при мне… Я отчетливо помню мамин звонкий смех, когда она сама лично помогала мне надеть платье, помню, как отец прикрепил к платью брошь. А потом их смех в моих мыслях сменяется их последним, предсмертным криком.