Королю предложили кресло, и он с готовностью устроился в нем, а принц, заложив руки за спину, проплыл к окну и позволил присутствующим любоваться его спиной. Массивные фигуры королевских особ заняли добрую часть и так небольшой комнатки, и теперь в ней стало совсем тесно.

— Тиа, угощение! — прошипела Айлин, повторно ткнув меня локтем.

Я наконец отмерла и скользнула на кухню. Там какое-то время пыталась прийти в себя и обрести присутствие духа. Получалось плохо. Руки тряслись так сильно, что я едва не выронила блюдо из рук.

— Они здесь случайно. Всего лишь прихоть судьбы, не иначе, — прошептала я.

Мысленно повторяя эти слова, которые должны были вселить в меня спокойствие, а на деле лишь добавляли волнения, я подхватила блюдо приготовленных на ужин засахаренных коралловых цветов — они назывались так с подачи первого владыки Ламараллина, потому что были покрыты тончайшим слоем особых белых водорослей, напоминавшим сахар, столь ценимый двуногими, — и вернулась в комнату. Обвела взглядом присутствующих, пытаясь понять, что произошло, пока я отсутствовала.

Мама разговаривала с королем и делала это так легко и непринужденно, словно всю жизнь прожила при дворе, Айлин спешно искала ведомое лишь ей на одной из полок, а принц так и замер, разглядывая невесть что за окном.

Заметив меня, мама перехватила блюдо и предложила его величеству угощение. Я же получила неожиданную передышку и смогла рассмотреть короля и принца. Ранее я видела их лишь издалека, на празднике в честь смены морских течений, который устраивали раз в год на главной площади Ламараллина. Но там, из-за большого скопления русалок и тритонов, мало что можно было разглядеть. Обычно король и принц восседали в воздвигнутом для них шатре и наблюдали за устраиваемом для услаждения их королевского взора представлением. Зато теперь я не собиралась упускать возможность в мельчайших подробностях изучить принесенных вечерним течением гостей. Оба высокие, крупные, мускулистые. Крепкие торсы закованы в серебряные охотничьи кольчуги, сплетенные из мельчайших чешуек. Принц чертами лица очень походил на отца. Отличие состояло лишь в том, что принц был гладко выбрит, а король носил короткую черную бороду, в которой проблескивала седина.

До того, как принц отвернулся к окну, я успела увидеть его синие, словно море в солнечный день, глаза в обрамлении темных ресниц. Длинные, ниже широких плеч, иссиня-черные волосы были перехвачены в нескольких местах серебряными кольцами с сапфирами, в тон глазам и чешуйкам его хвоста.

Я залюбовалась мужественным профилем принца. Да, он сказочно красив, силен и… надменен. Я увидела, как он наморщил свой аристократичный нос, когда мама подала ему блюдо с коралловыми цветами. Вообще-то это был наш ужин, но нельзя же не угостить самого короля лучшим, что есть в доме. А его сын смеет воротить нос! Он мог бы просто отказаться, без этого выражения неудовольствия на лице… И, подумать только, я могла быть супругой этого высокомерного красавца. Королевой Ламараллина!

Я внутренне содрогнулась. Ни за что! Хотя и принц вряд ли обрадовался бы подобному обстоятельству. И все же, все же… Посмотрела бы я на его лицо, объяви ему об этом прямо сейчас!

Задумавшись, я не сразу поняла, что безотрывно смотрю на принца. Собственные мысли показались забавными, и я не сдержала смешок. Видимо, Эридан что-то почувствовал, потому что его взгляд обратился ко мне, а смоляная бровь надменно вздернулась. Он не произнес ни слова, одним лишь этим движением и дав понять, что заметил мой взгляд.

— Ваше высочество, — от неожиданности несколько грубее, чем собиралась, обратилась я к нему, — разве вы не любите засахаренные коралловые цветы? Я слышала, вы предпочитаете это блюдо остальным.