— Любуйтесь владыкой Дэйварром, пока можете, — милостиво разрешила Лилиан. Она единственная стояла с пренебрежительной усмешкой на полных губах. — Или попытайтесь очаровать советника. Насколько я знаю, он холост. Но владыка Дэйварр — мой.

— Сначала выиграй отбор, потом хвались, — наставительно заметила Бланш.

— Выиграю, не сомневайся. И первым же приказом велю проверить гильдию ювелиров в Сапфировой Долине.

— Как бы не пришлось менять наместника в Речной Долине, — в тон ей ответила Бланш, снова начиная закипать.

— Тэйи! — раздался возмущенный голос. В дверях гостиной стояла госпожа Рут собственной гневной персоной. Мы притихли, будто застуканные директором за чем-то неприличным школьники. — Да как вам не стыдно! Вам выпала такая честь, а вы ведете себя столь неподобающе! Запомните, одна из вас станет супругой владыки. Так будьте достойны этого звания! — Госпожа Рут еще какое-то время сверлила нас взглядами, потом велела: — В столовой для вас накрыт обед, следуйте за мной.

— Мы увидим сегодня владыку? — спросила Лилиан, на которую тирада экономки не произвела, казалось, никакого впечатления.

Мы гуськом шли за экономкой по замковым коридорам.

— Вы увидите его, когда он сочтет это необходимым, — отрезала госпожа Рут.

Лилиан фыркнула, но больше ничего не спрашивала. Я шла рядом с Элизой.

— Спасибо, что заступилась за меня, — поблагодарила я девушку.

— Пустяки, — отмахнулась она, не сводя глаз с шагавшей впереди дочери наместника. — Чует мое сердце, что Лилиан еще добавит нам хлопот.

— В этом я даже не сомневаюсь, — кивнула я, а потом поймала себя на мысли, что сказала это так, будто собираюсь участвовать в этом отборе! Но ведь это не так! Советник найдет способ, и уже сегодня ночью, а самое позднее завтра с утра, я вернусь к себе домой. Успокоив себя таким образом, я что-то отвечала на болтовню Элизы, но в сердце закралось нехорошее предчувствие, которое я никак не могла побороть. Именно из-за этого предчувствия я почти не почувствовала вкуса пищи.

После обеда мы вернулись в гостиную. Часть девушек разбрелась по разным углам, занявшись принесенным им рукоделием или чтением, часть ушла в свои комнаты.

Я же с Элизой вышла в дворцовый сад, чтобы успеть поднабраться впечатлений до своего отбытия. Мы бродили по утоптанным дорожкам, любуясь диковинными цветами всех существующих оттенков, и весело болтали.

Мне казалось, что я знаю Элизу сто лет. У меня никогда не было близкой подруги, с которой можно было бы чем-то поделиться.

Оказалось, что ее мать умерла при родах, как и моя. Вот только отец Элизы после смерти супруги не раскис, а занялся воспитанием дочери, дав ей все необходимые знания, чтобы она смогла продолжить его дело.

Мой же отец после смерти мамы начал пить, переложив мое воспитание на плечи бабушки. Только благодаря ей я выучилась и смогла найти работу.

Моих близких не стало два года назад, они погибли в пожаре, который начался из-за неосторожности напившегося отца. Я в это время была на даче, откуда бабуля попросила привезти рассаду.

Все это я рассказала внимательно слушавшей Элизе. Мы сидели в беседке в саду. Вечер был приятным и тихим, а пение птиц навевало легкую грусть.

— Ты не должна винить себя за случившееся, — тихо сказала Элиза, легко пожимая мою руку в качестве поддержки. — От грусти мало проку. Нужно жить дальше, радоваться мелочам, встречать каждый новый рассвет с улыбкой. Я знаю, что это звучит не очень утешительно, но мы должны словно бы проживать две жизни: за себя и за тех, кто пожертвовал ради нас своей.

— Да, наверное, ты права, — так же тихо ответила я. От слов Элизы мне и правда стало немного легче.