— Одни лишь неудобства, — покачал он головой, теперь уже озвучивая свои мысли.

— Ты их сам на себя навлек, — растягивая и коверкая слова, протянула Эльза. Удивительно, что ее речь до сих пор звучала разумно. Видимо, зелье еще не подействовало во всю силу. Она икнула.

— У нас соглашение. — Бенедикт сложил руки на груди.

— Соглашение, соглашение… — пробурчала Эльза, надув губы. — Только меня… ик… одну похищают! Врываются посреди ночи! Да еще смотрят так, что глазами съедают. А ты… ты меня постоянно оскорбляешь! Из-за тебя я будто ничто, словно пустое место! Ведь так?

Она уставилась на Бенедикта, пьяно и мирно ожидая ответа. Но он молчал, оставаясь неподвижным, подобно статуе, и Эльза продолжила, и снова ее настроение скакнуло от смирения к недовольству.

— Они все пришли на этот отбор ради тебя! А по какому принципу ты собираешься выбрать невесту? Разве это не дико? Они серьезны, почему же ты относишься к этому, как к чему-то, что надо скорее закончить, цинично выбирая подходящую по параметрам?! — Эльза прожигала Бенедикта взглядом, а он лишь молчал, все так же странно и задумчиво смотря на нее. — Должно быть дело в том, что у тебя всегда все было! Ребенок имперского рода. Ты привык, что все делается в угоду тебе! 

Бенедикт сглотнул, так что кадык дернулся на его шее.

— Закончила? — пронзая взглядом насквозь, спросил он.

Эльза кивнула — рассерженно, но излучая толику опасения.

— Хорошо. А теперь послушай меня. — Он шагнул вперед, хватая девушку за подбородок и заставляя смотреть на себя. — Ты меня не знаешь, чтобы судить. Запомни это. Я видел, как умерли мои родители. До самого взросления я жил в чужой стране, у людей, которых попросили присмотреть за мной. В соображениях безопасности они не знали моего происхождения. Не знали, и поэтому относились с пренебрежением, а когда правда открылась…

Бенедикт усмехнулся. Он говорил с улыбкой, как будто рассказывал не историю своей жизни, а сказку на ночь.

— Они попытались все изменить, но я насквозь видел их фальш. Я ненавижу двуличие, Эльза. И не потерплю рядом с собой такого человека. Поэтому помоги мне этого избежать, или я выберу тебя. — Ректор приблизился, говоря почти в губы, а девушка оцепенела. То ли алкоголь, то ли что-то необъяснимое заставило ее сердце стучать, а дыхание ускоренно вырываться из легких.

«Страх и страсть похожи — они вызывают помутнение, адреналин в крови и желание бежать без оглядки. Своеобразное опьянение. Но если одновременно бояться и желать, к чему это приведет?» — возникла поразительно ясная мысль в голове девушки.

— И тогда ты накличешь беду… – прошептала девушка.

Бенедикт широко ухмыльнулся, оскалив зубы и на мгновение отведя взгляд

— Но она хотя бы будет настоящей, — прошептал он, стремительно сокращая расстояние.

Властно, с отчаянным желанием он поцеловал Эльзу. Она ответила, почти сразу и не раздумывая. Бенедикт, словно в зеркале, видел отражение своих эмоций в ней. За исключением одного — мужчина понимал, насколько их поцелуй неправилен, а его действия постыдны.

«Она пьяна», — промелькнула мысль, когда его руки уже обвили ее талию, притягивая девушку к себе. И она гулким эхом раздавалась в его голове, пока его губы прижимались к губам Эльзы, а поцелуй прерывался лишь краткими вздохами.

«А ты глуп, раз, так долго наблюдая за ней, полагал, что она тебя совсем не интересует, — вторил внутренний голос. — Сможешь ли теперь исполнить данное тобою обещание?»

Бенедикт отстранился, моргая, будто оказался в тумане и надеялся его прогнать. Ошеломление. Изумление. Растерянность. Он никогда не полагал, что чувства способны взять верх над разумом.