Вообще у Егора семья – больное место. Как бы там не было, мать ему многое дала, да она и мне много дала, и советов и деньгами помогала, пока в универе учились, и Егор еще бизнес не развил. Моя семья хоть и была полной, что мне всегда в пример ставил Егор, да только даже имея мать и отца, я имел меньше чем он с одной матерью. Да и вообще семьей этих упырей не считаю. Если бы не бабка моя, то вообще сгинул бы. Мать была на передок слаба, а отец любил ее, как дурак любил, не мог смотреть и бросить не мог. Когда она меня родила, думал, что остепенится его ненаглядная. Но видимо, в таких женщинах нет материнского инстинкта. Она меня принесла, на мать скинула, а сама дальше пошла. Отец бился, бился, а потом начал пить. Так все и кончилось, все человеческое, да и вообще все что было, было пропито и сдано в ломбард.

Мать гуляла, отец пил. Бабушка приходила и мной занималась, а потом, когда поняла, что я там и не особо здался кому, то вообще забрала себе. Это были самые мои счастливые годы жизни. Но видимо сердце у нее было не железным и болело за дочь и за меня. Умерла она, а меня родители забрали. Вот тут я и понял, что семья – это пустой звук, любовь- зло, потому что с этих пор любви в моей жизни и не было. И чтобы не искать ее и не страдать, я решил, что это яд и он мне не нужен, вон как отец мается.

В школе меня начали задирать, так как мой прикид сильно отличался своим нищенством. Да и в столовой, где никто не ел, я жрал в три горла, подъедая за теми, кто вообще не приходил на обед. Дома то жрать нечего было. Терпеть насмешки я не мог. Записался в школу бокса. Там тренер меня взял под свое крыло. Я показывал хорошие результаты. И с тех пор меня перестали в школе дразнить. Я ездил на соревнования и побеждал, на выигранные деньги покупал себе вещи, книги и тетрадки. Так закончил школу и пошел учиться дальше. Так я встретил Егора, и вместе с ним сытую жизнь. И глядя как его ломает от это с**и Лиды, еще раз утвердился, что любовь – зло. Нельзя привязываться, нельзя. Деньги, нужно зарабатывать и только деньги. Кто как умеет, кто сам, как Егор, а кто, ища тех, кто умеет, как я. Узнав сытой и довольной жизни, я больше не спущусь на дно. Так что Егор под моей защитой, как курица, несущая золотые яйца.

Яна

 После того, как тот мужчина, что приходил к нам в кафе вечерами, а по совместительству блудный отец Егора Сергеевича, устроился кассиром, стало легче. Правда без второго повара все равно не так легко, но все-таки, Маша стала веселее, и мне работать приятнее.

За неделю до нового года Маша уговорила Игоря Ильича нарядить кафе и поставить елку на улице. Она так все ловко обосновала, привела исторические справки, доводы, и наш начальник сдался. С каким восторгом мы принялись за дело. Столько идей у нас было, столько планов. Начальник сказал, что в кафе должны были где-то остаться новогодние атрибуты еще со времен былого руководства. Сразу бросились искать по всем подсобкам и каморкам, как кладоискатели. Мы с Машей, хохоча, перерыли столько старого хлама. И вот, на одной из полок, под грудой целлофана мы нашли большое количество мотков ткани. Мы даже замерли не на долго. Видимо прошлая хозяйка хотела обновить интерьер этого заведения. И надо сказать, вкус у нее был отменным.

Мы так загорелись применить свою находку, побежали с предложениями к Игорю Ильичу и наперебой стали говорить, что хотим сделать с интерьером кафе. Игорь Ильич на нас посмотрел, как на детей и сказал, что мы можем делать все что хотим. Так как сегодня была пятница, он предложил в выходные заняться детьми Маши, сходить с ними в парк, кино и другие развлекательные центры. А мы с Машей займемся преображением. Маша немного посомневалась, но робко согласилась. И напомнила, чтобы на улице они долго не находились, все-таки не так давно дети от болезни отошли. Весь вечер мы утверждали концепцию преображения. Маша еле ушла домой, никак не могли определиться. Но дети в саду не могут быть вечно.