Западные руководители высокого ранга ведут себя значительно более деловито. Они нацелены на решение четко определенных объективных задач и на быстрые результаты. Нередко затраты времени, сил и ресурсов на налаживание и поддержание отношений прагматично дозируются. Соответственно, китайские ухищрения по длительному и тщательному выстраиванию отношений кажутся западным людям в лучшем случае утомительными, а нередко едва ли не пустой тратой времени.

Ревностный взгляд на поддержание системы взаимоотношений часто играет на руку китайцам, способным вытянуть из этого процесса максимум полезного для себя, а попутно еще и отделаться от слабаков, не способных длительное время держаться на должном уровне вежливости и обмена любезностями. Как следствие, любой проект в Китае уподобляется марафону: только те, у кого хватит силы духа не сойти с дистанции и добраться до финишной черты, считаются достойными партнерами.

Имя – это все!

На Западе многих вполне устраивает, что к ним запросто обращаются на «ты», по имени или даже прозвищу. В США так и вовсе всех подряд называют Боб или Джим, Кэт или Мишель, а не «мистер Спенсер» или «доктор Ли». То есть имя нужно человеку только для идентификации – и ни для чего больше.

Многие западные люди считают человека не просто созданием Бога, а Его образом и подобием, вершиной творения. На этом фоне титулы, звания, род занятий – всё это вторично. Можно быть генеральным директором, а можно садовником, – ни то, ни другое не сделает тебя лучше или хуже как человека.

Китайцы – и азиаты в целом – придают своим именам, по западным меркам, огромное значение. Например, в Китае фамилия традиционно пишется перед именем. Это подчеркивает значимость корней, происхождения, семейной генеалогии и наследия. И напротив, в западной культуре имя привычно ставится перед фамилией, что подчеркивает первостепенную значимость индивидуальности.

Если американский рабочий, столкнувшись в коридоре с боссом, естественным образом поздоровается с ним по-простому: «Привет, Боб!», – то китаец в жизни не позволит себе такого панибратского обращения к начальнику. В Китае, так же как в Корее и Японии, принято обращаться к людям по титулу, званию или должности и фамилии. В аналогичной ситуации китайский рабочий, сделав вежливый шаг в сторону, приветствует вышестоящего по всей форме, например: «Цзао, Чэньцзун!» («Доброе утро, господин Чэнь!»), – при этом обращение по имени недопустимо. Должное титулование призвано прямо свидетельствовать о надлежащем уважении к социальному статусу и полномочиям приветствуемого: этот обычай всякий раз подтверждает, что каждый знает свое место и умеет себя вести.

Китайские родители желают своим детям только добра, и в этом они не отличаются от родителей всех стран и народов мира; но в китайской традиции важнейшую роль в обеспечении будущего благополучия ребенка играет правильный выбор имени, которым его нарекают. По народным поверьям, жизнь человека складывается под влиянием трех вещей: судьбы, удачи и фэншуя[64], – причем именно в таком порядке. Есть в Китае и отъявленные традиционалисты, которые всю свою жизнь пошагово выверяют по лунному календарю с той же тщательностью, с какой американские растениеводы ухаживают за своими грядками строго по рекомендациям «Фермерского альманаха»[65]. Помимо благоприятных и неблагоприятных дней для посадки и окучивания тех или иных растений, там содержатся аналогичные советы по уборке дома, по организации переезда и т. п. – вплоть до рекомендаций о вступлении в брак.

Китайская астрология увязывает судьбу человека с положением звезд на небе в год, месяц, день и час его рождения. Считается, что младенец уже рождается с судьбой, предопределенной звездами, и ничего с этим не поделаешь; тем не менее можно хотя бы подгадать своему будущему ребенку благоприятный год рождения: к ним относятся, например, год Дракона и год Лошади. Считается, что люди, рожденные в эти годы, наделяются качествами соответствующих животных китайского гороскопа: драконьим могуществом или лошадиной силой и выносливостью, – а эти качества полезны в жизни.