Ложка эта была уже наполовину источена от ежедневного скобления подгоревшей мамалыги. Па веках глаз у Опанаса были чёрные обводы, как у модниц и от этого он, в своей худобе, смотрелся, как живой труп.

– Опанас, скажи, а сколько классов ты окончил в школе? – Антона потрясло убогое жилище парней и полуголодное существование.

– Тры класу. А вон ци, – Опанас указал на парней, – почти уси трохи бильш вчилыся: воны по чотыры закинчилы. Бо бильш у нас нэ було.

У Антона в голове заклинилось: так это и он со своими тремя классами вот так жить будет? Скрести дно оловянной миски, пока ложка не сотрётся до ручки! И шамать одну пустую мамалыгу? Ужас! И четвёртый класс их не спас от забоя в шахте…

Антона долго потом постоянно преследовало видение этих мисок со сточенными оловянными ложками и страшные чёрные маски от несмытого угля на лицах этих молодых, но измождённых стариков!

Анна Семёновна попала точно в цель!

Забегая вперёд: Антон окончил четвёртый класс с похвальной грамотой и потом всю жизнь учился, окончив два ВУЗа и самостоятельно изучив иностранные языки.. Он стал капитаном дальнего плавания и даже – литератором.

Димитр (Толик) Карамелев, 1953 г.

В новой школе соседом по парте у Антона оказался болгарин Димитр (Толик) Карамелев и они быстро сдружились. Дима с сестрой росли тоже без отца и тоже – впроголодь, мать работала в школе уборщицей и получала мизерную зарплату.

А через три месяца случилось то, чего так опасалась Дора: бабушка сильно заболела и уже неделю не вставала с кровати. Она угорела: закрыла заслонку печи раньше времени и отравилась угарным газом. Зима 1947 года была очень холодной. А отапливаться было нечем…

Такой вот наблюдался парадокс при родной советской власти: селяне умирали от голода, а жители Донбасса замерзали без угля! Новый министр угольной промышленности А.Ф.Засядько поклялся И.В.Сталину перевыполнить план по добыче угля, который ежегодно проваливали: не было кадров, а шахты были полузатоплены. Их взрывали дважды. Вначале – наши, при временном, планомерном отступлении, затем – немцы, при бегстве. (А 17 ноября, 1941 года Сталин подписал Приказ №0428, предписавший «Разрушать и сжигать дотла все населённые пункты в тылу немецких войск». О том, что в этих, оставленных врагу населённых пунктах живут-выживают наши люди Вождь как-то не подумал…) Благо, его опричники из НКВД не очень ревностно исполняли этот людоедский Приказ!

У шахтёров появилась издевательская крылатая фраза: Дадим Стране угля, хоть мелкого, но до х..рена, после того, как, ради плана, жителям Донбасса продавать уголь прекратили, всем, кроме как (за деньги и по лимиту 2 тонны на семью) – шахтёрам, на подземных работах… А в одном кубометре, считай, – одна подвода – полторы тонны угля. И вот как его растянуть на всю долгую зиму? Если уголь «Голубовский» – горит, как порох. А если антрацит – того одной закидки хватало на два часа. Но, чтобы всё тепло не улетало в трубу – прикрывали заслонку. А на ночь, когда угли гасли, чтобы сохранить тепло, закрывали заслонку совсем. На этом бабушка и попалась… Чуть не погибли оба…

Конец ознакомительного фрагмента.