Прогулялись мимо покосившихся заборов, и у меня закралось подозрение, что тут давно никого нет. Но заросшие участки, чередовались с ухоженными, и это предположение показалось ошибочным в тот момент.

— Найди людей и звони кому-нибудь, чтобы тебя забрали, — разворачиваясь к въездным воротам, сказал Сашка и пошел обратно к калитке. Я растерянно смотрела, как волчонок уходит, мягко переставляя лапки, оставляя меня одну посреди «Сайлент Хилл». 

14. Глава 13

Догоняя Сашку, хотела попроситься с ним, но поняла, что он специально меня сюда привел. Ему со мной сложнее. Я балласт, ненужный и раздражающий. И он просто избавился, как от надоевшего питомца, вышвырнул и ушёл. 

Поэтому, догнав его, я замешкалась под его грозным пронизывающим взглядом, но потом решила ответить на вопрос в его глазах.

— Ворота заросли в траве до середины. А это означает, что сюда не приезжал никто уже несколько месяцев. Ты ведь не мог этого не заметить, да, Борзый? — горько усмехнулась я, дура доверчивая.

Волчара молчал, испепеляя меня взглядом, не скрывая, как он от меня устал. Ну что же, я тоже не в восторге от того, как перевернулась моя жизнь рядом с ними.

— Знаешь, Александр, я сожалею. Да, мне действительно жаль, что теперь столько проблем из-за меня. У тебя, у Лерочки, у остальных, да и у меня самой тоже. Но я уже не та малолетка, которую ты пнул под зад. Я прекрасно понимаю причины и следствия.

Хмурый взгляд серых глаз меня больше не пугал, как бы он ни сверкал сейчас, я решила выговориться, раз уж слушает, зверюга.

 — Я пока не знаю, насколько велика моя вина. Но точно знаю, что скажи мне хоть кто-то из вас, что приезжать в дом Кирилла Сумарокова опасно, как для меня, так и для любого из вас, я бы не поехала. Если бы хоть кто-то намекнул, что у вас война с отцом Леры, Резвым или ещё кем. Всего этого бы не было. И я очень надеюсь, что ты не солгал и Лере сейчас ничего не угрожает.

Продолжая выжигать в моем опухшим от слез лице дыры, Борзый не уходил, даже встал поудобнее, опершись на стену сторожки.

— Может и глупо было тащить тебя в «Мильфей», но ты ведь не баран на верёвке, правда? Хоть и упирался. Мог бы и не приезжать, послать меня и не тешить свое эго, посылая ко мне эскорт. Не приехал бы ты туда, меня бы не увидели с тобой и не стали бы следить. Ты ведь мог предположить, что так будет? Или нет? Думал, что никто не обратит внимания на очередную твою бабу? Их же у тебя только на букву «А» три десятка.

— А тебе непонятно было, детка, что лезть в мир, который ты не знаешь, опасно? И сейчас непонятно, что тут тебе не начищенный паркет твоего офиса, где ты можешь цокать каблуками, виляя задом? Что тут могут убить не за что-то, а за компанию? Непонятно, что надо держаться от таких как я подальше? — не выдержал Сашка, как хлыстом рассекая воздух своими нравоучениями.

— Ваш мир? Да знать я его не хотела и не хочу! Мне нравился мой! Понятно? Мой! — не выдержала, я переходя уже на повышенные тона. — Я и понять ничего не успела! От момента, когда, оказывается, за мной начали следить, до того, как я оказалась тут! Это было вчера, Борзый. Только вчера ты со своим Резвым у ресторана мило беседовал! А сегодня он хочет тебя убить! За одни сутки моя жизнь перевернула глянцевую красочную страницу на грязные разборки криминальных элементов! И ни один из этих элементов не пояснил мне, что происходит! Иди к черту, Блохастый! И куртку свою забери! — окончательно разъярившись, я сняла и сунула ему в руку его одежду.

Проверять, отчего горит моя спина и затылок, я не стала. Оттого, что он смотрит вслед, пока я ухожу обратно к дачным домам, или я уже простыла и поднявшаяся температура скоро сменится ознобом. И тогда мне крышка точно. Без вентолина я задохнусь, а мой скоропомощной препарат остался в машине Костика. Как и сумка с документами и всем остальным.