Любили они водную стихию и путешествия. Торговцы дорого оценивали их труд. Росло благополучие. Но уж когда мужчины вдали от дома, то женщины их вели хозяйство, были верными спутницами своим мужья, могли и прясть, и вышивать. А когда хозяин вдали от дома службу служил, они мужскую работу тянули сами. А что ж поделаешь? Пока реку льдом не скует, работают мужчины и днем, и ночью, ведь жизнь их была связана с рекой. А женщины этого рода отличались верностью, трудолюбием, да еще и деток растили, праздники любили. Ко всем, кому помощь нужна была, всем родом на подмогу приходили.

А в другом Роду были все больше мастеровитые: гончары да кузнецы, знатные краснодеревщики, ремесленики. Все, что нужно для хозяйства сделать могли, и мебель смастерить, и кухонную утварь, и коня подковать, и детали для кораблей и лодок выковать. А женщины их пряжу пряли такую нежную и теплую. А потом вязали одежду, носки да варежки. Почитай в каждом доме их изделия спасали людей от лютых морозов. А по праздникам украшали односельчане столы скатертями кружевными, что рукодельницы этого Рода с большой любовью плели. Так, иногда, в шутку, называли скатерки их самобранками.

Девицы в роду красотой славились, да душой светлой, а мужчины -высокие, статные нрава гордого, себе цену знающего. Окромя того, были они гостеприимными и хлебосольными: каждого путника накормят, обогреют, кров для ночлега дадут.

Жили те два Рода в двух деревнях на берегах одной реки, что звалась Калиновкой, а деревни те – Васюткино да Федосеевка. И долгое время жили они, не тужили, друг с другом дружили, между собой роднились, женились, да в гости друг другу с добром ходили. А в трудные времена соседям на помощь приходили, как водится. Края то там суровые, без помощи да поддержки соседей не выдержать.

Долго ли, коротко ли шла как-то мимо двух деревень двух дружных Родов злая колдунья Ссора Раздоровна. Не милы ей были дружные люди. А уж коли они единой силой против зла выступали, так втрое противней. Приняли ее люди мастеровые на ночлег, в баньке помыли, накормили, в мягкую постель спать положили.

Поглядела колдунья на мирную жизнь двух деревень, да и зашлось ее черное сердце лютою злобой. Дунула, плюнула, да и выпустила целый рой своих лютых помощниц – ссоринок. Стали они в сердца людей проникать, гнезда там свивать.

Знамо дело, не все родовичи злым чарам поддались. Большинство и душу, и разум в чистоте держали, споры черные от тебя прогнали. Но были и те, кто даже малехонькую щелочку приоткрыл, да лютую ссоринку в сердце впустил. И, что там на самом деле случилось, никто потом уже и припомнить не мог. То ли одна девица у другой парня пригожего увела; то ли две кумушки, чего между собой не поделили; то ли два мужика что не осторожно друг другу сказали. Уже и не важно вовсе. Да только пошло с тех пор все наперекосяк. Ссорились они на чем свет стоит. Каждый – то задериха, то неспустиха. На пустом месте скандал затевали, здороваться перестали, горделиво нос ворочали, добрых дел не замечали, друг о друге сплетничали.

Много лет прошло, несколько поколений сменилось, и причину вражды уже и самые старые старики припомнить не могли. А люди, что бок о бок жили, все волком друг на друга смотрели. И стали Рода хиреть и нищать так что две, некогда многолюдные деревни почти совсем обезлюдели.

Жила в том, царстве – государстве мудрая Ведунья. Слава о ее уме – разуме по всей земле шла. Баяли люди, что видит она на семь аршинов под землю, да на семьдесят семь верст ввысь и вокруг. Сколько лет ей было, о том никто не ведал. В глухом лесу стояла избушка. Трудно туда добраться было, да только шли, ехали и летели, а порой уж, даже ползли к ней страждущие. И всяк сам дорогу к ведунье находил, ибо у каждого к мудрости свой путь.