Такое самоощущение, судя по всему, пришло довольно скоро, – возможно, это началось тогда, когда «ученики стали называться христианами» (Деян. 11:26). Восприятие себя (самоидентичность) как учеников стало постепенно уходить, сменяясь самоощущением (самоидентичностью) последователей определенного учения со своей традицией, школой и т. п.
За прошедшие многие века и в течение жизней многих поколений Церковь много накопила, чем все мы, безусловно по праву, хвалимся. Но одновременно эти наши несметные церковные богатства действуют и как своего рода баррикада, через которую не всегда возможно перепрыгнуть желающим войти. Примитивное, всем хорошо известное и наглядное подтверждение – наличие злых, ворчливых «старух» (пишем в кавычках, так как возраст тут совершенно не важен, важно мироощущение полуневежественного и потому нетерпимого «всезнайства»), которые учат любого входящего в храм. На них все сетуют, а ничего сделать-то и не могут (какие бы авторитетные увещевания на сей счет ни сотрясали воздух с самых высоких трибун и амвонов).
Не могут, потому что причина – гораздо глубже и серьезнее, так сказать, системнее, чем просто плохие характеры. Мы явно имеем дело с каким-то стойким наработанным веками синдромом, которым как будто неминуемо, рано или поздно становится обуреваем чуть ли не любой пришедший в Церковь. Еще недавний ученик через какое-то время учит других, вплоть до того, как одеваться и как перемещаться по храму. Напрашивается сравнение с благодатным огнем, который, как говорят, поначалу горит, сияет и удивляет, при этом никого не обжигая, а потом превращается в обычный огонь, от которого нужно держаться подальше, созерцая издали, иначе банально обожжешься. Конечно, жизнь и историю Церкви не повернешь вспять. Требования «вернуться к первозданной простоте», игнорируя многосложное устроение Церкви сегодня, наивны и нереалистичны. И вместе с тем вполне реалистично и осуществимо придание самого важного, почетного и видного места тем, кто не просто называет себя учеником, а является таковым в силу того простого и очевидного обстоятельства, что он действительно делает первые шаги в Церкви, действительно начинает учиться христианству и пребыванию в Церкви. Их надлежит вывести вновь на самый первый план – и тогда омолодится (не в возрастном, а в духовном или хотя бы даже психологическом смысле), «обновится, яко óрля, юность» (Пс. 102:5) Церкви.
1.8. Христос и ученики – первый катехизатор и первые катехумены
Тезис о том, что Христос – первый катехизатор, а Его ученики, ставшие апостолами, – первые катехумены, совсем не нов, но в данном случае его нельзя упустить, так как он является главным аргументом в пользу того, чтобы считать катехизацию важнейшим церковным делом. Ему Себя отдал Господь, потратил на Него весь тот краткий период Своей земной жизни, который мы называем Его общественным служением.
Неслучайно во всех четырех Евангелиях, при всех их различиях, непременно говорится о призвании учеников и красной нитью проходит история их общения с Иисусом. И перед нами не что иное, как история общины – той первоначальной церковной общины, по образу которой так или иначе должна формироваться любая другая община, в каком бы историческом, культурном, общественном контексте это ни происходило. Читая Евангелие под таким углом зрения, мы можем увидеть типичные эпизоды катехизации как постепенного познания Истины, открывающейся в Личности Иисуса Христа и благодаря общению с Ним.