Ну, давай же, любимый, сознайся!

Гордеев молчит, только кривится, глядя на волос.

- Да хер его знает, похож на Мироновский, - выдаёт, наконец.

По лицу и не скажешь, что врёт. А Миронов, его заместитель, и правда, брюнет с куцым хвостиком.

- И что он делал у тебя на рубашке? – продолжаю стоять на своём.

- Висел, полагаю? – сцепляет он зубы, а взгляд предвещает недоброе.

Я молчу. Я не стану ему объяснять, как нашла этот волос. Всё равно ничего не добьюсь.

- Поел, - опускает ладони на стол, поднимается резко, - Спасибо!

Мне бы надо окликнуть его. Но зачем? Продолжаю стоять у плиты, ощущая под веками влагу. Взгляд затуманен. Моргнув, вытираю слезу.

Убрав со стола, поднимаюсь наверх, проверить девчонок. Они уже спят. Влада тоже не слышно. Лишь свет у него в кабинете даёт представление, где он сейчас. Пусть там и ночует! Плевать.

В спальне я облачаюсь в ночнушку. Занимаю пустую кровать. Отчего-то мне хочется плакать. Ведь он же, как пить дать, соврал? И в мыслях опять эти сцены с брюнеткой. Как она опускается ниже и ниже, чтобы встать перед ним на колени, попутно оставив на память один волосок. Влад обожает минет! И всегда говорит, что мои губки – самые сладкие. Если так, значит, есть с чем сравнить?

Почти засыпаю, когда он приходит. Шуршит, раздевается, телом сминает матрас. Он тяжёлый, высокий и сильный. Всегда был таким! Ну, а я, ощущала себя радом с ним коротышкой, метр семьдесят на каблуках.

- Лен, спишь? – слышу голос.

Вздыхаю:

- Не сплю.

Влад усмехается:

- А ты думала, чей он?

- Да мало ли чей, - отвечаю расплывчато. «Главное, женский», - уже про себя.

- Ты думаешь, я изменяю тебе? – он смеётся, - Дурёха!

- А что, разве нет? – говорю я с обидой.

Влад придвигается ближе, обхватив, прижимает к себе:

- А зачем, если дома меня ждёт такая конфетка?

Я, вздохнув, ощущаю бедром теплоту его рук.

- Я не буду сейчас, - недовольно бурчу.

- Ты не будешь? – кривляется Влад, и, подмяв под себя, продолжает ласкать.

Я хочу его сбросить. Никак! Потому, отвернувшись, дышу напряжённо и шумно.

- Может быть, это ты изменяешь? Меня обвиняешь, а у самой рыльце в пушку? – шепчет он в мою шею.

Ну, и пусть, что мурашки по телу и слабость, как будто пьяна. Не поддамся! Не дам! Не позволю!

- А ну-ка, где твоё рыльце? Дай проверю, в пушку, или нет? – урчит он, как зверь, и на миг выпускает.

Я делаю вдох и в момент ощущаю себя беззащитной и пойманной им. Одеяло сползло, и рубашка задралась. А Влад распростёр мои ноги, устроился между, и…

- Да тут всё в пушку! – восклицает он, - Ах, ты изменщица!

Я из последних борюсь. Но, не в силах противиться, падаю навзничь, когда его губы касаются там, между ног…

Ещё пара коротких секунд, и я как в бреду, повторяю любимое имя:

- Влад…ммм… Владик…, - и, прогнувшись под ним, позволяю себя отлюбить.

4. Глава 3

С утра наполняю кошачий лоток. Юна – девчонка почти королевских кровей. Вислоухая, с редким окрасом, британка. Живёт у нас долго, почти десять лет. Влад усмехался и требовал мальчика:

- Хоть ещё один с яйцами, кроме меня.

Но я собиралась котят разводить. Думала, сделаю это своим увлечением. Хватило меня на один «королевский помёт». Семь котят, своенравных, капризных! И девчонкам обеим по семь. В общем, ремонт они знатно подпортили. И я зареклась – никогда! К тому же, и Юнка совсем захворала. Беременность – это серьёзно. Пусть даже ты кошка, а не человек.

Отпоили её витаминами, теперь добавляем в еду «Кошкосекс». Юнка всегда тяготела ко мне, а Влада скорее боялась. Но в моменты «хотения» она так и жмётся к нему. Так любовно, что я даже немного ревную.

- Девочки, сколько вас ждать? – возмущённо кричу в темноту уходящего вглубь коридора.