Об Анатолии Матвеевиче Климове хорошо и обстоятельно писала в газетных, журнальных и книжных публикациях О. С. Булгакова, немало интересного в статье М. Смирновой (об этих материалах см. выше). Поэтому мы затронем лишь интересующую нас игарскую тему.

Климов и Остроумова были очень похожи: постоянно в движении, командировках, поездках, в водовороте событий, горящие на работе, неутомимые агитаторы, пропагандисты, энергичные борцы за новую жизнь, за социалистическое обустройство Севера. Журналист Климов работал на Таймыре, игарский партсекретарь и политработник Севморпути Остроумова изъездила на аэросанях и упряжках и облетала на самолете немало селений, стойбищ, факторий от Игарки до Диксона. Скорее всего, где-то на этих маршрутах пути двух этих ярких личностей пересекались.

На основе своих изысканий О. С. Булгакова пишет вполне определенно, что Климов с Остроумовой не раз встречались, летали и ездили вместе, вплоть до Якутского побережья. Обсуждали многие вопросы, в том числе и круглогодичное использование Севморпути. Правда, один из источников в этом рассказе вызывает сомнение: «В один такой полет произошла авария с самолетом; два дня сидели в тундре, обогреваясь примусом, пока бортмеханик исправлял неисправность».^{> 31} Дело в том, что такой случай действительно произошел с Валентиной Петровной, но лишь однажды. Об этом эпизоде подробно написал известный летчик П. Г. Головин в книжке «Как я стал летчиком», и сама Остроумова во втором номере «Советской Арктики» за 1935 г., о чем сообщает и А. Ротштейн.^>32 С Головиным и Остроумовой третьим в том рейсе был механик Исаев.

В течение 1935 года Климов в игарской газете не работал, в штате не значится. Тем не менее в середине года «Большевик Заполярья» опубликовал 3 его рисунка и 10 заметок и очерков (один из них не подписан, но явно принадлежит Климову): 4, 5, 9 – 12, 18, 24, 26 июля и 5, 9, 10 августа. Почти все публикации и все рисунки касаются Норильска и его окрестностей, одна корреспонденция посвящена острову Бегичева, часто употребляется подзаголовок «Из книги «Люди Севера». Напомним, что с 1-го июля игарская газета стала ежедневной и, естественно, потребовала большего количества информации и иллюстраций, чем раньше. Судя по всему, Климов был в Игарке несколько дней в конце июня и оставил свои материалы для «Большевика», поскольку на двух его крупных заметках с подзаголовком «Из книги «Люди Игарки» есть помета «за июнь». Формулировки «из книги…» означают, что Климов просто планировал в будущем издать книги на основе своих заметок. С августа и до конца года, когда стал выходить «Пионер Заполярья» и было отправлено письмо Горькому, ни одной публикации Климова в игарской периодике нет.

Бывшие игарчата чаще всего вспоминают Бориса Веревкина, Александра Крюкова, О. Жондецкую, Б. Нежинскую, С. Белоусова, Катю Степанову, когда говорят о журналистах и комсомольских активистах, которые организовывали их на интересные дела и помогали писать книгу.

В газете за 1935 г. подпись А. Крюкова можно встретить во многих номерах, зачастую в паре с А. Калачинским (отцом Вали Калачинского, будущего автора книги). Проблемы работы лесозаводов, порта, беседы с передовиками, интересными людьми, командировки в Усть-порт, Дудинку для освещения Карских операций и т. д. – темы этих корреспонденций. Говорит о нем и Степан Перевалов. Судьба Крюкова была больше похожа на зебру, причем в очень частую полоску (насколько можно судить, видимо, из-за его упорной борьбы с «зеленым змием»). В апреле 1936 г., Крюков числился секретарем, Веревкин – зав. культотделом, Белоусов – зав. лесным отделом (по книге приказов). А в августе появляется приказ, подписанный ответственным редактором Л. Филатовым: «Несмотря на неоднократные предупреждения и выговора, обещания исправиться… За дискредитацию газеты и срыв работы на Карской Крюкова А. Ф. с 13 августа из редакции уволить». В апреле 1937 г., в разгар чистки игарской парторганизации и редакции, фамилия Крюкова называется на общегородском партсобрании в ряду с другими «враждебными людьми». Однако с 27 октября 1938 г. А. Крюкова снова зачисляют в аппарат редакции в качестве лит. секретаря с окладом в 450 рублей (а в 1936-м было 600). Надолго в родных пенатах Александр не задержался, о чем свидетельствует приказ №3 от 15 января 1939 г.: «За прогул 14 января освободить от работы и.о. секретаря редакции Крюкова А. Ф. Редактор С. Селезнев». Но ровно через три месяца те же персонажи снова зафиксированы в книге приказов: «Принять Крюкова Александра Федоровича секретарем редакции с окладом 650 рублей. Редактор С. Селезнев»…