Это мужик, открывший мне ворота, представил меня собравшимся, стало быть.

Все тридцать лиц одновременно начали улыбаться. Вам было когда-нибудь страшно, от того, что смотрящий на вас улыбается. А тридцать смотрящих? Мне было. Захотелось добежать до машины и уехать отсюда подальше, пока не кончится бензин. Но в этот момент, из-за стола встал мужчина лет сорока, очень прилично одетый. Костюм тройка, платочек в кармашке. Симпатичный такой мужчина. В то время, как остальные принялись жевать дальше, он обратился ко мне:

Посадили меня за стол. Протянули кружку. Пришлось выпить. Не обижать же друзей- поэтов, стихами о том, что я не пьющий. Напиток вкусный. Не то мёд, не то клюква. По телу сразу побежала благодать. Ко мне, в тарелку, руки стали накладывать куски мяса, овощи, большую лепёшку. О, да это мои руки. Хорошее место мне дали. До всего дотягиваются. Только вот, что-то соображаю я уже не очень хорошо, захмелел маленько. Сижу жую, смотрю по сторонам.

Приличные вокруг люди. Рты салфетками вытирают, локти на столы не кладут, не чавкают. Впрочем, я уже это отмечал. И не разговаривают. Совсем. Правда иногда, периодически, один из них встаёт и речь толкает. Потом все дружно выпивают и опять жевать. Чудно мне показалось, что тридцать один мужик за столом никак еду осилить не могут. Её сколько не бери, а она всё есть. Самобранка у них что ли? Я улыбнулся.

Напротив, мужчина в бабочке встал, откашлялся и выступил:

Я, конечно, был выпивши… Но понял, что собрание-то по поводу их друга, Уилли. Видимо, на поминки я попал. Ну, ничего. Главное поем, а может ещё и спать уложат.

Были ещё речи. Думаю, что выступили все, или по крайней мере, многие. Но ничего этого, я уже не вспомню… Сморило меня. Отключился я, не помню как.

Проснулся утром в кровати. Одежда моя аккуратно на стульчик сложена. Я? Я никогда так не складываю одежду. Я её свободно кладу, как ей хочется… Носки на перекладине стула висят? Вот это сервис! В комнате никого. Минимум мебели. Я оделся и вышел в зал. Со стола всё было убрано. Не было ничего, говорившем о вчерашнем событии. Я тихонько вышел в сени. Никого. Вышел во двор. Никого. Ворота открыты.

Я с крыльца уже понял, что чудеса не закончились. Кто-то мою ласточку помыл. И сделал это прилежно и с усердием. Помыли даже там, куда я вообще не лазил никогда. Вот это приём! Душевные люди, эти поэты. Я вставил ключ в замок зажигания. Дотяну ли до трассы на остатках топлива? Но чудеса продолжались. Прибор показывал полный бак.

Ну что тут сказать. Уехать, не поблагодарив, я не мог. Поэтому сделал три круга по усадьбе. Не было никого. Я в деревне один. Видимо, все ушли на работы или ещё куда. Я взял в машине ещё какую-то бумажку и написал поэтам прощание.

– Беду, всем вече, осознав мою

Меня не зная, искупали в изобилии

За кров и хлеб благодарю,

И пусть спокойно спит Уилли.

Я наколол её на гвоздь у двери и покинул деревню. Нужная дорога нашлась сразу и уже через час я был дома. Пришлось всё рассказать жене. Конечно, это выглядело подозрительно. Часто ваш муж пропадает на ночь, а утром приходит и заваливает вас стихами? Вот и у моей, не часто. Она поверила, конечно. Но как говорится, доверяй, но… Полезла в сеть. Нет говорит, в области, никакой Шекспировки!