Столь же остросовременным и для наших дней остаются методические идеи Буслаева в области преподавания литературы.

Убежденность Буслаева в необходимости школьного изучения истории литературы (одновременно с историей языка), требования основательности изучения произведений русских писателей (которая обеспечивается филологическим анализом текста произведения), подчеркивание необходимости сочетать при критической оценке творчества писателей эстетические критерии с нравственными звучит актуально и в сегодняшних спорах о путях преподавания литературы: «Так как историческое направление гораздо надежнее философского и доступнее юношескому возрасту, – то без сомнения это общее обозрение должно состоять в истории русской словесности и языка. До сих пор в наших гимназиях мало обращают внимания на древнюю церковнославянскую литературу… А для основательности науки выгода огромная, потому что древние памятники дадут истории литературы направление филологическое. Критическая оценка писателей должна развивать в учениках не одно чувство эстетическое, но и нравственное (выделено Ф.И. Буслаевым. – В.Ж.), а наша старина предлагает для того бесценные памятники. Хотя преимущественное внимание обращается на сочинения, однако великую пользу можно принести и жизнеописанием сочинителя. Так, жизнь Ломоносова будет для детей образцом учебной и ученой деятельности, ибо жизнь его делится на две половины: в первой он только учится, во второй и учится и учит; в первой он ученик, в последней учитель»[11].

Вопрос о том, какое место в системе филологического образования в средней школе должна занимать теория литературы, был дискуссионным и во времена Буслаева, таковым он остается и в наше время. Выдающийся русский филолог не сомневался в том, что теория литературы должна изучаться не как специальный предмет или раздел школьного курса, а как часть истории литературы: «Так называемая теория словесности войдет в историю как часть. Например, учение о стихосложении начинается чтением стихов, оканчивается же историей нашего стихосложения через теории Тредьяковского, Державина до наших времен»[12].

Идея внимательного, скрупулезного вчитывания в текст, отстаивание филологического анализа текста учеником проводились и в последующих работах Ф.И. Буслаева. Ставший классическим труд Ф.И. Буслаева по методике преподавания отечественной словесности был первым опытом и высоким образцом создания теоретических методологических пособий, определяющих основные направления научной и практической деятельности педагогов-филологов.

Важным этапом в развитии типологии учебных книг стала учебно-методическая система пособий для средней школы, созданная известным русским педагогом, историком литературы и писателем А.Д. Галаховым. В 1840-е гг. А.Д. Галаховым были подготовлены и изданы три хрестоматии: «Полная русская хрестоматия, или Образцы красноречия и поэзии, заимствованные из лучших отечественных писателей» (ч. 1–2, 1842), «Русская хрестоматия для детей» (1843), «Историческая хрестоматия церковно-славянского языка» (1848).

«Полная русская хрестоматия…» выдержала около сорока изданий и фактически до начала 20-х гг. XX столетия оставалась одним из основных учебных пособий по русской литературе. Более семидесяти лет гимназисты России учились по галаховской хрестоматии, первое издание которой стало событием для филологического школьного образования страны. Автор-составитель смело включает в школьное учебное пособие произведения современных писателей (А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, Н.В. Гоголя, А.В. Кольцова, Ф.И. Тютчева и др.), чем вызывает недовольство многих педагогов. С резкой статьей против новаций А.Д. Галахова выступает профессор Московского университета С.П. Шевырев