Если помнить о христианских корнях науки, неудивительно, сколь сильно на нее повлияла Библия. Книга Бытия начинается словами: «В начале сотворил Бог небо и землю». В последующие дни Бог породил физический мир, затем населил его животными, и только на шестой, последний день работы над своим Творением Он создал род человеческий. И сотворил Бог людей «по образу и подобию Своему». Позже, когда Адам вкусил от древа познания, этот образ оказался запятнан – произошло отпадение людей от Божьей благодати. Это каноническая отправная точка для иудаизма и христианства, но науку тоже можно проследить до этого первоисточника.

Учитывая эти основополагающие представления о природе и происхождении Вселенной, пионеры науки, что совершенно естественно, ставили своей главной задачей применять человеческий разум (сотворенный по образу божественного), чтобы постичь реальный, объективный мир, созданный Богом небесным «извне». В частности, поскольку Бог еще и «управлял» Вселенной, ученые стремились понять «законы» природы, Им установленные. Это заложило основу для объективизма, утверждающего, что существует независимая, объективная действительность вне нашего ума, за пределами наших мыслей, и именно ее наука стремится понять. Цель в том, чтобы постичь мир материального, называемый Вселенной. Идет ли речь о химии клеток, силах субатомных частиц или далеких галактиках, все эти явления существуют «где-то там» за пределами наших внутренних, субъективных мыслей и чувств – точно так же, как астрономы эпохи Возрождения мыслили себе небеса. Объективизм – главный принцип научного материализма.

Это кажется таким естественным, правда? Будь то физика, химия или биология, чтобы понять, как устроена Вселенная, исследования проводятся на материальных объектах – атомах, химических соединениях или клетках. Представляя ученых в белых халатах, колдующих над своими приборами и погруженных в расчеты, мы предполагаем, что они без устали пытаются разгадать загадки физического бытия. Однако такое мировоззрение, такой образ мышления – мы называем его объективизмом – в действительности не более «естественен», чем предсказание будущего по чайным листьям. Он уходит корнями в Библию и кажется очевидным только потому, что взгляд этот глубоко укоренился в сознании. Если бы вместо этого считалось, что Вселенная представляет собой единое целое, как это было в древнем Китае, то чтение чайных листьев (или, скорее, истолкование узоров из палочек или монет, как это делалось в системе гадания И-Цзин) казалось бы совершенно естественным занятием. Просто окинув взглядом разнообразные культуры и системы верований, мы поймем, что естественность во многом зависит от убеждений и подкрепления традицией – то есть это сила привычки.

Но что если чайные листья скажут: «Не верь чайному листу»? К чему приведет поиск объективной истины о «царстве Божьем», если полученные экспериментальные результаты отличаются от верований, каких придерживаются «представители Бога» – религиозные авторитеты? Сложилось так, что в поисках понимания, близкого к божественному, ученые-первопроходцы пришли к выводам, которые противоречили бережно лелеемым и официально признанным воззрениям пап и кардиналов. Эти верования правили бал, и служители церкви были готовы на всё, чтобы защитить их. Выводы из научных экспериментов, спланированных, чтобы постичь ум Бога, могли быть истолкованы как ересь.