Убедившись в невозможности десанта, интервенты начали обстрел поселка из 8 своих орудий. Дома загорелись, жители стали гасить пожар. Англичане под прикрытием артиллерии снова попытались высадить десант, но их опять встретили ружейным огнем, у них появились убитые и раненые. В отместку пароход усилил огонь из пушек. В результате девятичасовой бомбардировки в Кандалакше сгорели 46 домов, 29 амбаров, хлебный склад и другие постройки. По счастью, убитых людей не было.

В конце сентября англо-французские пираты, ограбив по пути еще несколько поморских поселков, ушли из русских вод, а в марте 1856 г. война, сопровождавшаяся осадой Севастополя, закончилась. Действия интервентов сильно нарушили хозяйственную жизнь поморов.

Они захватили и уничтожили много рыболовных и транспортных судов, разорили многие поселки и становища. Часть зажиточных поморов потеряла имущество и орудия лова. Многие впали в долги, а наемные работники лишились работы.

Как и Кандалакша от артиллерийских обстрелов пострадала Кола, от нее осталось сплошное пожарище, уцелели по краям лишь единичные дома да каменное здание церкви.

Из-за отсутствия жилья и угрозы голодной смерти зимой люди из Колы перебирались зимовать в Кандалакшу, Ковду, Кереть и Кемь. Но уже весной коляне стали возвращаться в Колу и обустраиваться жить в землянках и строениях наподобие саамских кувакс (небольших чумов). После установления мира в город вернулось более 400 человек. Частные лица империи откликнулись на бедственное положение жителей Колы и собрали около 1000 рублей, но, как это у нас бывает, до колян дошло чуть более 140. Неоднократные обращения к правительству о помощи результатов не дали, царь-батюшка оставил колян на произвол судьбы.

Население Колы своими силами и средствами восстанавливало город. Но на предложения власти заняться ремонтом Благовещенского собора коляне ответили отказом. В марте 1860 г. они отписали «Живя на самом дальнем Севере мы вовсе забыты начальством. Более пяти лет прошло после разорения, а мы не получили от правительства ни малейшего вознаграждения за понесенные нами убытки… По бедности своей мы не можем приступить к исправлению церкви.»

Население Колы в весенне-летнее время возрастало за счет прихода наемных рыбаков «покрученников» с юга полуострова. Объясняется это возможностью заработать больше на промыслах трески, которая с апреля массой шла на восток вдоль Мурманского побережья. На Белом море не было скопления трески, некрупную сельдь «беломорку» промышляли, в основном, в период нереста в зимнее время. Основной доход на беломорском берегу давал промысел семги в устьях рек заборами и на тонях гарвами. Заборы представляли собой заграждения из бревен с узкими проходом, проплывая через которые рыба попадала в ловушку. Гарва была сетью с ловушкой на морском конце, которая создавалась загибом самой сети. Семгу и другую рыбу ловили также неводом – длинной сетью, которую ставили от берега. Опытный наблюдатель ждал, когда в невод зайдет косяк рыбы и по его команде артель из нескольких человек быстро тянула за морской конец невод в виде полукольца, закрывая рыбе выход. Затем невод вытягивали на берег с уловом. Неводами ловили семгу саами на Мурманском берегу.

Рыболовные снасти нашего деда А. И. Житких. Поддев с оловянной блесной и льняной леской на рогульке для сушки. Акулий крючок, крючок для яруса. Багорик причальный. Иглицы для ремонта сетей.

Путь рыбаков от Кандалакши до Колы шел то пешими тропами, то летом по озерам на карбасах и был очень трудным, так как выходить надо было в конце зимы, чтобы успеть к началу промысла…