Доктору дали в руки пульт управления ошейником.

– Сталинатор – это раб, с ним надо обращаться, как с собакой.

В довершение на лицо ребенка нацепили уродливый намордник, который защелкнули тульвированым замком. Фили попробовал возражать.

– Это абсолютно излишне: он очень спокойный, рассудительный и послушный мальчик.

Глава охранников захихикал. Его смех напоминал кваканье лизаруки.

– Это сталинатор. Животное, хуже и опаснее бешеной собаки Като. Таких надо водить только в намордниках. Он может перекусить любой металл, кроме тульвира.

Будучи умным артэзианцем, Фили унд Герон понимал, что спорить бессмысленно, и, ведя ребенка на поводке, вошел в коридор, ведущий к звездолету. Огромный звездный корабль был по форме чем-то вроде смеси земной пираньи и коршуна. Обстановка внутри каюты была скромная, но вполне уютная. Фили настолько вымотался, что сразу уснул, а его маленький напарник тактично присел на корточки и молчал. Спустя 14 часов ультра-доктор проснулся и, отдав команду, направился по коридору. Мальчик Коннарэген бесшумно следовал за ним. Доктору очень не хотелось заводить разговор с рабом. Где-то под ними находится планета Корусан, он вместе с рабом сел в капсулу, а автоматика доставит их прямо на засекреченную базу. Так, по крайней мере, полагал Фили. Капсула, действительно, сработала, и он почувствовал, как они оторвались от звездолета. Через пару минут она осуществила мягкую посадку. Доктор с облегчением вздохнул и, открыв нажатием кнопки верхнюю дверь, вышел наружу. После многотонной гравитации планеты Сталитатор он при обычных 9,8 Джи чувствовал себя жеребцом.

Но окружавший его пейзаж вызвал растерянность и недоумение. Всюду простирались снега и огромные сугробы, а вдали торчали снежные сопки. Мороз был довольно приличный. Так как на руках у артэзианцев было по 5 пальцев, а всего десять, то десятичная система расчета была вполне естественной. Измерять температуру от замерзания воды до ее испарения тоже было вполне разумно. Так что морозец был, примерно, – 66 градусов. Фили переключил свой костюм на усиленный обогрев.

Звезда светила довольно ярко, но ее лучи были скользящими и давали мало тепла. Да, это был Корусан, но не экватор, где находилась база, а полюс, и полюс холодный, материковый. Мальчик уверено спрыгнул на довольно плотный снег. Он по-прежнему был голый и босой, но казалось, что холод его не пугает.

При каждом шаге он слегка подпрыгивал, гравитация была непривычно малой, казалось, что можно взлететь. Постоянный сильный шум в голове, вызванный работой полей, подавляющих сверхнормальные способности, исчез, и он четко слышал все мысли доктора, даже на подсознательном уровне. В мыслях у доктора был явный сумбур.

– Не надо паниковать, это всего лишь материковый полюс Корусана. Надо выйти на побережье, оттуда мы легко доберемся до экватора. Или лучше свяжись со своими коллегами на базе.

– Нежелательно: мне могут дать нагоняй за ошибку в пилотировании. Или это была ошибка компьютера? Хотя, дайте, я его проверю. Ведь маловероятен такой серьезный сбой в программе…

Его мысль прервал Коннарэген.

– Я легко войду в компьютер и считаю всю информацию.

Лицо его осветилось улыбкой, стало абсолютно детским и радостным. Предчувствие близкой битвы радостно возбуждало.

– Я так и знал, что это сознательная диверсия. Кто-то перепрограммировал компьютер на посадку в самом центре ледяного материка. Значит, и связь полностью выведена из строя.

Серьезные испытания будут у нас.

– Это почему?

– Не имеет смысла нас просто задерживать. Тот, кто это устроил, хочет, чтобы мы были полностью уничтожены. А поскольку в капсуле нет мины, то удар будет нанесен из внешнего пространства. Надо быстрее сменить наше положение в пространстве, пока смерть в нас не ударила.