Освобождение от уголовной ответственности в уголовно-правовой литературе порой представлено отражением идеи компромисса[202]. Но не каждый раз это отражение воспринимается без каких-либо искажений. Далеко не всегда юристы достаточно обоснованно и последовательно описывают единство между основаниями освобождения от уголовной ответственности и идеей компромисса. Так, вызывает сомнение, что одной из приоритетных задач уголовно-правовой борьбы с преступностью, которые законодатель пытается решить посредством применения института освобождения от уголовной ответственности, является необходимость разгрузки переполненных следственных изоляторов и мест лишения свободы[203]. Во-первых, нормы об освобождении от уголовной ответственности могут быть применены, как правило, в отношении лиц, совершивших преступления небольшой (средней) тяжести, причем впервые, не говоря о явившихся с повинной, способствовавших раскрытию и расследованию преступлений, содержание которых в следственном изоляторе нецелесообразно. Во-вторых, осуждение за данные преступления обычно не связано с назначением такого сурового наказания, как лишение свободы на определенный срок, и реальным его отбыванием.

В качестве первой задачи законодателя, решаемой посредством применения института освобождения от уголовной ответственности, указанные авторы выделяют снижение удельного веса осужденных в обществе[204]. Это положение рождает вопрос, поскольку освобождение от уголовной ответственности и от наказания отражает разные этапы правового регулирования общественных отношений. Каким образом освобождение от уголовной ответственности может снизить удельный вес осужденных в обществе, если оно возможно лишь до осуждения виновного лица?

Инициирует вопрос и вторая выделенная ими задача законодателя, решаемая посредством освобождения от уголовной ответственности: «сократить материальные затраты общества на содержание органов уголовной юстиции»[205]. Действительно ли сокращаются материальные затраты общества на содержание органов уголовной юстиции? Думается, что финансирование указанных органов государством, затраты налогоплательщиков на их содержание не уменьшатся вследствие использования правоприменителями оснований освобождения от уголовной ответственности, а вот повышение интенсивности труда вследствие применения этих оснований вполне возможно. Более того, материальные затраты в данной связи необходимо увеличивать, главным образом потому, что ежегодно увеличивается количество лиц, вовлекаемых в уголовное судопроизводство.

Описывая шестую формулируемую ими задачу: «снизить уровень рецидивной преступности путем сокращения круга лиц, осужденных судом и направленных в места лишения свободы для отбывания наказания»[206], авторы переходят из научной плоскости в сферу популярного обобщения. Бездоказательные упреки в адрес отечественной уголовно-исполнительной системы (на фоне всех ее проблем и просчетов) в тотальном приобщении осужденных к криминальной субкультуре, в негативном изменении их ценностных ориентиров и жизненных установок не характерны для научного исследования. Приводимые X. Д. Аликперовым в подтверждение своих суждений эмпирические данные (доля лиц, впервые совершивших преступления и осужденных к лишению свободы, в числе всех осужденных к лишению свободы лиц ежегодно составляет 60 %; отбывшие наказания в местах лишения свободы чаще совершают преступления, чем неосужденные лица; около 20 % ежегодно регистрируемых преступлений совершаются ранее судимыми, значительная часть которых ранее отбывала наказания в местах лишения свободы), увы, не имеют непосредственного отношения к поставленной проблеме. Тем не менее он делает вывод, что представленные цифры (причем неизвестного происхождения) свидетельствуют об избыточности применения судами такого вида наказания, как лишение свободы