освобождения от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием лица, совершившего тяжкое или особо тяжкое преступление. Диспозиция нормы, отраженной в ч. 2 ст. 75 УК РФ, по характеру была и остается ссылочной – отсылает правоприменителя к специальным статьям (примечаниям к ним) Особенной части УК. Однако в указанных примечаниях отмечалось ранее и отмечается в настоящее время необходимость освобождения от уголовной ответственности при определенных условиях. Примечательно, что подобная рассогласованность законодательных положений по сию пору наблюдается в уголовно-процессуальном законодательстве. В одном случае закрепляется возможность судьи (а также прокурора – до изменения ред. ст. 25, 28 УПК РФ Федеральным законом РФ от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ), следователя, дознавателя прекратить уголовное дело/преследование в связи с примирением сторон или деятельным раскаянием (см.: ст. 25, 28, ч. 2 ст. 239 УПК РФ), в другом – необходимость прекращения уголовного дела по данным основаниям (см.: ст. 212, 254 УПК РФ).

Практическая необходимость получения ответов на поставленные вопросы вытекает и из решений правоприменителей об отказе в освобождении от уголовной ответственности по нереабилитирующим основаниям. Так, отказывая в удовлетворении жалобы на приговор Невиномысского городского суда от 11.12.1996 г. и определение судебной коллегии по уголовным делам Ставропольского краевого суда от 30.01.1997 г. в отношении И. Г. Переверзева, первый заместитель председателя Ставропольского краевого суда указал, что согласно ст. 9 УПК РСФСР (в настоящее время – ст. 25 УПК РФ), прекращение уголовного дела в связи с примирением с потерпевшим является правом, а не обязанностью суда (см. исх. № 4у-377 от 28.05.1997 г.).

В связи с этим заслуживает внимания позиция Г. Б. Виттенберга, который полагал, что законодательные понятия «может быть», «вправе освободить» следует толковать не как возможность освобождения от уголовной ответственности, а как компетентность данных органов в настоящем освобождении.[123]

Думается, что оценку правоприменителем позитивного поведения лица после совершения им преступления трудно будет изменить этой формулой. В полной ли мере виновный способствовал раскрытию преступления, заглаживанию вреда, причиненного в результате преступного деяния, или же его способствования (заглаживания) хватило лишь на смягчающее наказание обстоятельство? По-видимому, слова «лицо может быть освобождено от уголовной ответственности», «суд, прокурор (до внесения изменений в УПК РФ Федеральным законом РФ от 05.06.2007 г. № 87-ФЗ), следователь, дознаватель вправе прекратить уголовное преследование/дело» надобно отнести к поисковому ориентиру, указывающему на то, что выбор освобождения лица от уголовной ответственности связан с совершением им преступного деяния, предусмотренного специально сконструированной под возможное освобождение от уголовной ответственности статьей Особенной части УК РФ, что фактические обстоятельства в связи с содеянным в полной мере соответствуют необходимому для освобождения набору условий. Иначе говоря, указанные словосочетания надлежало бы отнести к диспозитивности оценки обстоятельств, предусмотренных соответствующей нормой об освобождении от уголовной ответственности. Подобная (но более запутанная) ситуация наблюдается в формулировании оснований освобождения от уголовного наказания.

Таким образом, с одной стороны, противостояние законодательных формул «лицо может быть освобождено» и «лицо освобождается» как будто бы не оказывает существенного влияния на принятие правоприменителями решений об освобождении от уголовной ответственности/наказания. Наряду с этим анализ практики прекращения уголовных дел (уголовного преследования) органами дознания, следователями, судом показывает, что закрепление в диспозиции статьи уголовно-правовой нормы первого из указанных словосочетания может свидетельствовать о недостаточности или альтернативности содержащихся в ней условий освобождения. При этом вполне вероятна и обратная взаимосвязь: отсутствие в диспозиции статьи уголовно-правовой нормы об освобождении от уголовной ответственности достаточной (исчерпывающей) совокупности условий, при которых такое освобождение возможно, оставляет место для усмотрения правоприменителя.