Много лет спустя, когда уже закончилась в Европе страшная война, друг нашей семьи ездил в командировку в Россию. Он тоже занимался кораблестроением, и, видимо, поэтому попал в тот город и на тот завод, где когда-то работал Карамелло. Там ему удалось узнать, что брат моего деда умер от голода в Ленинграде во время войны, что у него осталась жена и две дочери, которые так и живут в этом городе. Жена Карамелло рассказала, что еще в середине тридцатых годов письма с Островов перестали приходить, а те, которые писал ее муж, возвращались назад.

Не оборвалась его ниточка, тянется, вьется, сплетается, но только далеко, за тысячи миль, вне единого каната.

Что же касается моего деда – Леоне, его жизнь навсегда была связана с Островами.

Не было у него в детстве особых увлечений, рос обычным мальчишкой, стремящимся больше проводить время не за занятиями, а на улице, на берегу. Он, как и большинство местной детворы, не представлял себе жизнь без берега океана. Но, в отличие от них, Леоне предпочитал игры тихие.

К тому времени Белла обзавелся своим небольшим городом, приятелей у Леоне было много, но ближе всего он сошелся с Антонио. Они часами пропадали на пляже, строя из мокрого песка замки и крепости. Леоне использовал для строительства кусок доски, ровняя стены своих сооружений. Антонио, напротив, не стремился к правильности форм, он любил воздвигать свои «постройки» выжимая из кулака струйки мокрого песка, создавая наплывающие округлые формы. Кто бы мог подумать в те годы, что этот мальчонка в будущем внесет в мировую архитектуру свое слово именно придуманными им непривычными формами и прославит Город Центрального созданными им необыкновенными и красочными зданиями и Собором.

Известно, что, когда Франческо открыл Острова, в Европе уже сложились государства, устоялись языки и нации. Поэтому, если говорить честно, то Острова не имеют коренного населения, все мы потомки переселенцев, а переселенцы случались из многих стран. Часть из них образовывали отдельные, этнические поселения, но большинство все же смешивались, теряя свои национальные черты, образуя, в конце концов, общество островитян.

Официальным, государственным языком Островов является английский. Хотя у многих это вызывает удивление, потому что диаспора выходцев с берегов туманного Альбиона была наиболее малочисленной. Но случилось так, что, когда формировалась государственность Островов, когда избрали первый Парламент, то большинство в нем заняли именно английские переселенцы. Видимо, это у них в крови, и лучше всего они умеют заседать, выступать и спорить.

Но наличие государственного не мешает сосуществовать множеству национальных языков, наречий, а также их смесей.

Остров Центральный не сводился, и сейчас не сводится только к Городу, который расположен на Юго-Восточном берегу. Конечно, по размерам и населению никакой иной населенный пункт не только Центрального, но и любого другого острова архипелага не может в отдельности сравниться с Городом. Но, тем не менее, общее количество островитян намного превышает количество жителей Города.

На противоположном от Города берегу Центрального уже несколько столетий существовал городок, образованный переселившимися сюда каталонскими рыбаками. Сейчас этот городок тоже существует, но чуть в стороне от того старого, который превратили в музей под открытым небом. Музей называется «Рыбацкая деревня».

В те далекие годы, когда клиникой уже начал руководить Джованни, в поселение каталонцев приехала из Испании семья врача, который бежал со своей родины от властей, опасаясь суда за незаконные испытания лекарств на своих безнадежно больных пациентах.