Можно сказать, что наши родители сделали первые осторожные шаги в сторону от традиционной школьной системы. А мы просто продолжаем идти в этом направлении, опираясь не только на негативный опыт школьного образования, но и на позитивный опыт свободы от школы. Я очень ценю то, что они разделяют свои тревоги и понимание того, что ответственность и окончательное решение о том, какое образование мы выбираем для нашего сына, лежит на нас. И благодарна им за то, что они замечают и признают, что такой выбор лучше всего подходит их внуку и всей нашей семье.

Мне 64 года, по образованию я учитель химии, больше 20 лет проработала в обычной советской школе, потом в частной. Сейчас вот уже пятый год я в семейной «Утренней школе», хотела написать «работаю», но это слово не подходит, это другое! Радуюсь, огорчаюсь, разочаровываюсь, удивляюсь, восхищаюсь, устаю, спорю и т. д. Много вопросов, мало ответов. Но мне это нравится!

У меня два сына. Старшему уже 30 лет. Математические классы, Лицей на Воробьевых горах, МИФИ, инженер-физик, аспирант. Бальные танцы (А-класс), водные и горные лыжи, единоборства, походы, путешествия. Младшему 25. Сам решил стать поваром – колледж, пищевой институт, инженер-технолог, первые попытки бизнеса. И тоже – бальные танцы, горные лыжи, борьба, походы, много путешествий по миру.

Они росли в обычных дворовых школы без «альтернативности» и «свободных систем образования». Никто не думал о свободном образовании, да и термина такого не было. Мы искали добрых и умных учителей, активную школьную и внешкольную жизнь. Я старалась помогать учителям, зная как непроста работа в школе. Был ли у детей выбор? Конечно, как у каждого. Но и мнение родителей не могло не влиять на него. Они как-то сами научились принимать решения, и часто говорили «я тебя услышал», но делали по-своему. А в других случаях, наоборот, не пользовались своим правом на мнение и выбор. Была такая ситуация: Роман ходил в музыкальную школу, не очень хотел, но я хотела, и до какого-то времени мне удавалось его уговаривать. В день икс он сказал: «Мам, если ты так хочешь, я буду ходить, но если спросить у меня – я бы бросил, надоело». Сердце дрогнуло, и школа была брошена. Я была рада, сама я бы от музыки не отказалась, но муж был против и музыки и танцев, и когда сын сам попросил – все решилось. А через 10 лет Роман сказал: «Не надо было меня слушать, сейчас было бы музыкальное образование – очень бы пригодилось».

Я спросила у них однажды: «А если бы вы могли абсолютно самостоятельно принимать решения, вся ответственность легла бы на вас, вы не делили бы ее со взрослыми – было бы лучше?» Они ответили (оба, что удивительно), что и так были совершенно свободны. Как это получилось? Благодаря или вопреки чему они могут сейчас принимать самостоятельные решения, отстаивать свое мнение, идти своим путем? Наверное, им повезло с учителями, ближним окружением. Плохие для ребенка (но очень хорошие по рейтингу) школы мы меняли. Учителя, которых мы выбирали, не давили на них, не ломали, спорили, убеждали, видели в них людей – равных, только младших. Так бывает. Вообще, я уверена, что модель свободной школы, конечно, очень важна; она ставит детей в условия, где их возможности шире и разнообразнее, формирует больше ответственности и самостоятельности. Но и роль учителя – друга – соратника – помощника – оппонента (может быть, в одном лице) важна не меньше.