– саркастически откликнулся на его доклад очкарик из первого ряда.
Он замешкался, подбирая слова для ответа. Выручила девушка с Печориным и генными неологизмами.
После лекции он догнал её, представился: Адам.
– Ева, – улыбнулась она.
Он смутился.
– Думаете ли вы, что познав язык генов, можно создать человека как произведение искусства? – снова пришла на помощь она.
– Думаю, – ответил он.
Любовь – гравитация. Чем мощнее сила её притяжения, тем больше хочется забыть о науке, генах, даже о себе. И любоваться, любоваться овалами её тела, разрезом глаз, лёгким взлётом бровей, невинной припухлостью губ.
Он променял бы весь воздух вселенной на её аромат.
Но, самое главное, с первых слов он был покорён свободой её извилин.
«Дураки – узники стереотипов» – говорил отец. И ещё: сторонись их, они заразны.
Дураки или стереотипы заразны, он не уточнил, решил: и те, и другие.
Ева была умна, любознательна и, главное, доброжелательна. В отличие от тех, в ком, судя по вопросам, дремали и вдруг проснулись гены инквизиторов.
– Если гомо сапиенсу привить гены крокодила, который питается раз в три месяца, сможем ли мы решить продовольственную программу?..
– Известно, что скандинавские берсеркеры, перед сражением пили медвежью кровь. Могут ли медвежьи гены наших солдат сделать непобедимыми?..
– Есть версия, что утконос – результат деятельности древних генетиков. Вы уверены, что на ГМО человеке не вырастут рога, копыта и хвост?..
– И наши женщины не будут рожать неведомых зверушек по примеру Пушкинской царицы?! – съязвил очередной генофоб.
– Царицу оболгали, – не вынес неправедных нападок он.
И зря.
– Сказка ложь, да в ней намёк! – обрадовались оппоненты, опорочив генную инженерию, доклад и его разом.
К такому он не был готов.
– Значит, в твоих идеях есть что-то покушающееся на привычную серость, – вывела его из умственной комы Ева.
«Вот и теперь… мои извилины расстроены, а настройщика нет…» – возвращаясь из путешествия в юность, обречённо нырнул в хрустальную глубину бассейна Адам сын Адама…
*Бог дарит, человек отдаривает…
Самолёт набрал высоту.
За иллюминатором плескалась безбрежная синь.
Отче наш, иже еси на небесех…
На небесех…
Мих Мих говорил: Бог дарит человеку рождение, человек отдаривает Бога жизнью: словами, мыслями, делами. Баба Катя со своей стороны утверждала: всяк дар в строку!
«Так что, мамочка, не волнуйся, ты жила хорошо…» – впилась Ада взглядом в небесную гладь, будто хотела дверь в иной мир просверлить: подставить маме плечо.
Отче наш, иже еси…
Дальше молнией в мозге – слова подружки Тани Танк: Не молилась, и молиться не буду. Мать бросила. А Бог кто мне? Прадед в тысячном поколении? Так у него склероз! Забыл он обо мне! Поэтому я сама себе… богиня!
У неё, Ады, отношения с Богом тоже не простые: часто спорит, даже ссорится с Ним. Обвиняет в катаклизмах, войнах, изъянах людей. Но! с детства запавшее в душу внушение мамы: Бог живёт в словах! – заставляет её вовремя снижать обороты, быть не такой категоричной, как ТТ. А когда с языка сорвалось: батюшка Бог, помоги! озарило: она разговаривает с Богом не как с предком в стотысячном колене, а как с отцом, по которому очень скучает…
«Адам увлёкся новой в науке идеей, ему сейчас не до нас…» – объяснила мама их возвращение в родительский дом, что вызвало у стариков, запомнившуюся ей на всю жизнь перебранку…
– Знаем мы эту науку, жёнам изменять, – подбоченивается баба Катя, – по этой части у нас дед академик!
– Адам помогает Творцу делать новых людей, – с укоризной смотрит на неё дед.
– Изменяет Богу твой зять, как и ты, кобель, с царицкой покойной мне изменяешь!