Время стало постепенно ускоряться, однако детишки в своих шарах были неподвластны ему. Они так и оставались младенцами, ищущими свою судьбу вблизи гиганта, поверхность которого постепенно остывала, её накрыли тучи, наполненные миллионами тонн воды. С первой каплей они обрушились на стонущую от боли ожогов планету. Настал период больших дождей. Он длился очень долго, но я и мои спутники увидели это в ускоренном темпе. Выжатые тучи становились всё тоньше и тоньше и, наконец, чёрное покрывало распахнулось и оголило голубую гладь океана, поглотившего в своих объятиях некогда раскалённое лицо планеты под названием Земля. Она выглядела с каждым мгновением всё краше и краше. И вот на ней образовались материки, они блуждали по морям и океанам в поисках подходящего места обитания. Горы, сначала они были малюсенькими, как камень, потоки воды то накрывали его, то от него отступали. Превращая в могучие пирамиды, пики которых пронзали небо и заглядывали в космос, словно охранники, оберегающие свою хозяйку от непрошеных гостей.

Весь этот сумбур двигался к порядку, что затем воцарился на когда-то горящем шаре. Материки заняли свои места в безграничных водах, из недр которых на берега вышли существа, наполнявшие солёные просторы. Приспособившись к суше, жизнь распространилась повсюду. Наблюдать за этим было большим удовольствием, испытывать которое, помимо создателя, посчастливилось лишь трём младенцам. Среди них был и я. И вот, населив юную красавицу, жизнь начала развиваться, на планете стали появляться дома, лодки, дым очагов, дающих еду и тепло разуму, обуздавшему огонь. Эволюция шла вперёд большими шагами, и всё это происходило на моих глазах. Однако финала этого торжества мне увидеть не довелось. По мере приближения нас к атмосфере, время стало замедляться.

Прошло ещё совсем немного времени, и первый шар вошёл в атмосферу. Так как я был последним в этом трио, я чётко видел, куда каждый из шаров упал. Небо было чистым, лишь несколько облаков разбавляли сцену, освещённую тёплым лунным светом. Первый влетел на кукурузное поле. Это была Люси, что я понял по бегущей к ней миссис Рози. То, что она описывала в своём дневнике, теперь, я был свидетелем этих событий. Лодка её мужа держала курс к берегу, и вроде ничего не предвещало их расставания. Сейчас он причалит, пойдёт домой, а там его встретит любящая жена, в руках которой – новая жизнь, новый член семьи, долгожданный ребёнок. Однако этому помешал второй шар: после входа в прозрачный купол Земли он направился вглубь океана, своим мерцанием заворожив мужа миссис Рози. Его рука невольно стала править к месту падения маленького комочка. Это был участок, над которым бушевала мощная буря, частые молнии и густо завивающиеся потоки туч указывали на это. Видимо, гроза сформировалась, пока я наблюдал за Люси. Ураган поглотил летящего в его сторону младенца, лодка рыбаков, что шла ему навстречу, так же пропала во тьме. Вращающаяся мясорубка никого не выпускала из своих мёртвых объятий, а частые вспышки молний словно добивали жертву, оказавшуюся в них. Насытившись добычей, тёмная зона направилась прочь, в поисках новых жертв.

Наблюдая за всем этим, я еле успевал вращать головой, чтобы разглядеть всё в деталях и ничего не упустить. Возможно, в этом кроются ответы на будущие вопросы, которые задаст мне жизнь. Это любопытство потребовало от меня всё моё внимание, отсутствие которого привело к тому, что амулет слетел с моей крутящейся шеи и устремился вниз. Больше меня ничего не защищало: с падением амулета, шар, внутри которого я находился, словно растворился в атмосфере, в которую я вошёл последним. Я видел бегущего мистера Нирса, то, как он посмотрел на небо и как, не добежав до дома родителей, бросился назад, к моему амулету, что повис на ветке дерева, растущего неподалёку от дома, где только что родился Пимс. Сорвав его, мистер Нирс направился в дом, чтобы надеть на Пимса. Я знал наперёд все действия персонажей, игравших в этом спектакле, информацию этого дня я собирал очень долго, а теперь стал свидетелем этих событий.