До порта мы добрались быстро, хотя мне и приходилось сходить с дороги, когда что-то казалось подозрительным. Я был уверен, что после произошедшего доктор ищет меня и Люси. Уже находясь у берега, я услышал гудок пришвартованного парома. Он говорил мне, что нужно ускориться, ведь ещё надо купить билет. На этот раз проблем с ним не было. Я взял у мамы денег на дорогу, да и на еду – на случай, когда проголодаюсь. Хотя я это сделал, не уведомив её, думаю, узнав, она не рассердится. И вот билет у меня в кармане, я направился к трапу, где меня встретил тот же контролёр, которого мы с Рэни чуть не свели с ума в прошлое наше путешествие. По его взгляду читалось, что он узнал меня, и, конечно же, он рыскал им в поисках улыбающейся собаки.

– Здравствуйте! – поприветствовал я первым обескураженного проводника.

– Здравствуйте, – ответил он. – А где она?

– Кто? – спросил я.

– Ну собака.

– Какая собака?

– Вы в прошлый раз были с ней.

– Да нет, вам показалось, я был один.

– Как же? А папа, махающий рукой? И её улыбка? – проводник слегка побледнел.

– Чья улыбка? Руки?

– Да нет же, собаки.

– Ха-ха-ха… улыбающаяся собака… ха-ха-ха… – вырвалось у меня. – Вы бы ещё сказали «летающий слонёнок». Ха-ха-ха…

Контролёр пробил билет и вернул его мне. Я шагнул на трап, а из рюкзака выглянул любопытный Менгус.

– С-с-слонёнок, – молвил уже совсем белый контролёр, вытирая лоб. Ноги его подкосились. Но упасть ему не дал следующий пассажир, предъявивший билет для контроля.

– Что с вами? Какой слонёнок? – спросил держащий бедолагу пассажир.

– Разве вы его не видели? Маленький, с крыльями, – продолжал бредить человек в форме.

Тут уже мой смех заразил всех.

– Да он перегрелся, – раздалось из очереди. И действительно, на улице уже припекало. Контролёр всё же набрался сил и проверил билеты у всех отбывающих. Однако во время работы он всё не сводил глаз с моего рюкзака, видимо, в надежде на то, что слонёнок, который свёл его с ума и выставил на посмешище, появится вновь. Но, увы, Менгус не показал и носа, он сидел, не высовываясь. В каюте я его всё-таки выпустил. Позавтракав бутербродами, я прилёг. В иллюминаторе виднелась мелкая рябь, она-то меня и убаюкала.

Едва я сомкнул глаза, мир Урсуса поглотил меня. На этот раз он знакомил меня с днем, который изменил цветущую «Целию» и жизнь на ней. Шкатулка тоже показывала этот исторический момент, но сейчас я не просто наблюдал за всем, я всё чувствовал, словно был там. Мой разум нёсся сквозь дурманящее поле, его красоты, сколько бы раз я его не посещал, не переставали сводить меня с ума. Пролетая над ним, я чувствовал, что хочется опустить руку, прикоснуться к манящим бутонам и вкусить их нежные ароматы, но к моему великому сожалению, сделать этого я не мог. Миновав волшебную поляну, я устремился к замку Урсуса и Мисти, не сбавляя скорости. Достигнув его стен, вдоль одной из них я взмыл вверх, до окна спальни детей королевской семьи. Оказавшись на подоконнике, я смиренно наблюдал за спящими малышами, в ожидании, что же Урсус покажет дальше.

Ждать долго не пришлось, умиротворённую атмосферу взбудоражила резко открывшаяся дверь, в которую вбежал сам Урсус. На нём не было лица. Он снял свой амулет и несложными манипуляциями разделил его на две части, одну из которых надел обратно на шею. Эвн был прав – брат разделил вторую часть ещё на три. После этого Урсус подошёл к спящим ангелочкам, спешно и аккуратно, чтобы не разбудить их, надел каждому на шею уже свой амулет. При этом он произнёс:

Спасибо, амулет, за жизнь,

Что тайно ты хранил годами.

Теперь тебя я разделил,