– Я провожу кровопускание. А как ты еще предлагаешь мне их лечить? – сварливо осведомился лекарь.

Пшеничнобородый выразил свое несогласие с подобными способами врачевательства раздраженным фырканьем. Бо отстраненно подумал, что странный целитель взялся за дело, даже не уточнив, что случилось с ранеными.

Над толстяком склонилась громадная, увенчанная копной черных кудрявых волос, голова. Кахазул совершил какие-то действия, но Бо не ощутил даже легкого покалывания, лишь накатила приятная сонливость. Он уже погружался в глубокую дрему, когда раздался яростный крик.

– Вервульф! Вы притащили в мой дом оборотня! – хоррумгар орал так, словно ему прижигали пятки раскаленной кочергой.

– Мы заплатим тебе десять динаров, если ты закроешь глаза на энту странную особенность нашего друга, – сразу же предложил Хилмо.

– Странную особенность?! Да он же – зверюга, коя самих же вас схарчит! – взорвался Кахазул.

– Гнома никто не схарчит! – с бравадой бросил Страндвир.

– Энто будет стоить вам двадцать пять динаров, – выдохнув, молвил хозяин. – Но говорю вам…

– По рукам, – перебил хоррумгара рыжий.

Голоса начали отдаляться, а после вовсе растворились. Торговец погрузился в агатовую тьму.

– У меня осталось всего пять дукатов… – виноватый шепот вывел толстяка из забытья.

– Пять дукатов?! – вознегодовал второй из невидимых собеседников. – Да Кахазул с нас шкуры спустит, если мы ему не заплатим!

– Да где ж я тебя найду шестьдесят динаров посреди ночи?! – жалобно молвил первый.

– Вот и нечего было обещать ему энти суммы! – зашипели в ответ.

– Так давай заплатим токмо за Готрика, толстяк мне не нужен, от него всегда одни неприятности. Отдадим его хоррумгару в качестве раба, – голос зазвучал бодрее, купец понял, что говорит Хилмо. Торговец истово возжелал высказать гному, что он думает о подобных предложениях, но язык и губы не подчинились ему.

– Отдать Бо Хартсона?! – едва не перешел на крик Страндвир. – Да я лучше скормлю ящерице Кахазула тебя и твоего блохастого урода.

– А может, энто тебя следует пустить на харчи драконам? – зло процедил рыжий. Обыкновенно он вещал так перед дракой.

– Кхе-кхе… – послышалось откуда-то сбоку.

– А вот и Готрик очнулся, – обрадовался сын Килто. Послышался топот, верно, рудой подбежал к пришедшему в себя следопыту.

– Что делать-то будем? – озадаченно молвил пшеничнобородый. Судя по звучному шороху, он чесал то ли затылок, то ли бороду.

– Сбежим, – веско сказал Хилмо.

– Сбежим?! – изумился желтоволосый. – Да ты знаешь, что будет, аще Кахазул нас поймает?!

– А ты можешь предложить что-то получше? Или наколдуешь шестьдесят динаров? – сердито пробурчал рудой.

– Ладно, попробуем смыться, но предупреждаю, Кахазул жестоко мстит своим должникам, – обреченно произнес Страндвир.

– Да ничего он нам не сделает, – скорее всего, в этот миг рыжий махнул рукой. – Вчера мы от хаджиров удрали, а сегодня поутру – от Фанджали с Фермундом.

– Хорошо, надо поднимать твоих дружков, – золотобородый начал трясти Бо за плечи. Застилавшая взор мутная пелена исподволь рассеивалась, торговец уже весьма отчетливо видел силуэты копошившихся подле карликов.

– Токмо запомни, – Хилмо подошел и положил сородичу руку на плечо. Голос рыжего негодяя звучал с елейной вкрадчивостью. – Толстяка нужно будет бросить по дороге. Возможно, перебить ноги. Кахазул схватит его и, удовольствовавшись малым, уберется восвояси.

Как ни странно, Страндвир воздел глаза к потолку, размышляя над мерзопакостным советом.

– Ты не знаешь Кахазула, он не отступиться, пока не четвертует нас всех. И хорошо, если токмо четвертует, а не придумает чего похлеще, – после минуты раздумий, сообщил соломенноволосый.