– Болит?

– Болит, – выдохнул я и инстинктивно сел, распахнув и отбросив с плеч не застёгнутый спальник: нехорошо было разговаривать лёжа со столь почтенным человеком.

А потом я и вовсе попытался встать с лежанки, но он остановил меня жестом, показав, чтоб не двигался. И тут я заметил, что в правой руке старец держит небольшой овальный камушек цвета его лица, в отверстие которого продета тонкая кожаная тесёмка. «Да это же куриный бог! – мелькнуло в мозгу. – Громовой камень!..» Поймав мой взгляд, старец чуть кивнул головой, будто подтверждая догадку, шагнул ближе и, протянув ко мне руки со своим амулетом, надел его на мою шею, слегка коснувшись волос и кожи лёгкими прохладными пальцами. При этом куриный бог оказался точно над местом чуть затаившейся боли.

– Ложись на спину и возьми оберег в правую руку, – негромко, но отчётливо произнёс старец и, дождавшись, когда я выполню команду, добавил: – Теперь положи его на середину живота и начинай тихонько водить по кругу. По солнцу води. И чуть-чуть расширяй круги. Сам поймёшь, насколько… Только не быстро…

Я слегка прижал потеплевший, будто бы оживший камушек к телу и начал двигать его по часовой стрелке, с каждым оборотом ощущая, как в глубине живота, прямо под скользящим оберегом, по какой-то таинственной спирали растворялась и исчезала боль. А старец, немного подождав и словно убедившись, что я всё делаю правильно, вдруг неслышно шагнул спиной к двери и буквально растаял в воздухе. Я даже не успел сказать ему «спасибо», но почему-то воспринял это мгновенное исчезновение как что-то вполне естественное. И продолжал, уже засыпая, всё медленнее и медленнее двигать камень по животу…

Когда я проснулся, в окошко уже светила не луна, а далеко не первые лучи утреннего солнца. В избушке я был один – парни, судя по всему, давно уже развели костёр и готовили завтрак. Конечно же, первым делом я провёл ладонью по груди, пытаясь ухватить тесёмку куриного бога или сам камешек, но рука оказалась пустой. От талисмана таинственного старца не осталось и следа… Вот тебе и на! А может, он мне только привиделся?! Приснился?! Ещё раз попытавшись восстановить всё ночное происшествие в деталях, я только сейчас задался вопросом: почему же никто из ребят никак не отреагировал на открывшуюся дверь и на таинственного ночного визитёра, на наш с ним разговор? Крепко спали?.. Или всё-таки приснилось… Но желудок-то больше не болит… Привиделось?..

В смятении я вышел на улицу, подошёл к костру, поздоровался, поглядел внимательно на всех ребят и ничего особенного не почувствовал. Они почти в голос спросили только о том, о чём и должны были спросить, – как я себя чувствую? Услышав в ответ, что всё в порядке, Костя довольно произнёс:

– Ну, я же тебе говорил, что мои таблетки помогут!..

– Видимо, помогли, спасибо, – согласился я, решив промолчать о чудесном исцелении, чтобы не вызывать иронии друзей по подводу «писательских фантазий».

Да и сам я всё больше и больше убеждался, что явление ночного целителя было просто сном.

Примостившись на переднее сидение лодки рядом с Василием, я вспомнил, что вчера из-за своей болезни так и не сумел поговорить с ним о легендах горы Калягин. И вот теперь решил восполнить этот пробел. Подождав, пока мы отчалим и выйдем на широкий фарватер, где «капитана» можно будет немного отвлечь, я начал его потихоньку обо всём расспрашивать. В конце концов мы дошли и до главных индигирских шаманов.

– Одним из самым больших ойунов в здешних краях был старец Опо, по-вашему Афоня, Афанасий, – начал рассказывать мой собеседник. – А вообще-то его звали… – Василий заговорщически понизил голос. – … Хоньикан-Мэндуни его звали… Всуе это имя произносить нельзя, но тебе же не для любопытства надо – для дела…