Покрутившись перед зеркалом и оставшись довольной, всовываю ноги в кеды, захватываю куртку и выхожу в коридор, осторожно прикрывая за собой дверь. Настроение на подъёме, но ближе к концу смены оно уходит в глубокий минус.

Телефон молчит, стрелки приближаются к четырём утра, в зале остаётся занятым всего один столик, а от Клима нет никаких вестей. Бармен нервозно выбивает пальцами дробь по стойке, напидорив стаканы, бокалы и стопки, администратор нетерпеливо выглядывает из-за перегородки, сменив униформу на платье, кричащее «трахни меня», клиент пьяно тычет в кнопки телефона, вызывая то ли такси, то ли другана на колёсах, а я всё ещё пялюсь на вход с жалкими каплями надежды, которые отказываются окончательно таять.

5. Глава 5

Клим

Розовые губки послушно приоткрываются, скользят по стволу, размазывая по нему жемчужный блеск и слюну, шустрый язычок поигрывает с уздечкой, и я со свистящим хрипом погружаюсь членом в тепло рта, упрямо пробиваясь в горло. Давящийся звук и спазм от рвотного рефлекса только усиливают вибрацию, вакуум и охрененное ощущение.

Кручу бёдрами, ввинчиваясь глубже и размашистее, зарываюсь пятернёй в растрёпанные волосы, подтаскивая голову на себя, упираюсь пахом в нос и с жадностью всматриваюсь в янтарные глаза, наполненные страхом и слезами. Самое жаркое зрелище и самый кайфовый минет. Кошка удушливо стонет, мой то ли стон, то ли вой вторит её, а где-то не вторичном фоне подключается музыка, мешающая попадать в выбранный ранее темп.

Киса с громким чмоканием выпускает меня, встряхивает всклокоченной шевелюрой, растягивает губы в пошлой улыбке, слизывает взбитые в пену слюни в уголках рта и подмигивает, стремительно растворяясь в клочьях тумана, непонятно откуда взявшихся в моей спальне.

Музыка выходит на первый план, раздражающе втекая в ушные раковины, но я никак не могу остановится, продолжая двигать бёдрами и тереться твёрдостью о мягкость. Вокруг уже звенят колокола, мутные хлопья полностью поглотили Фросю, а я всё трусь, трусь, ускоряюсь, пока с мучительным хрипом не кончаю и не расслабляю ягодичные мышцы.

Только тогда понимаю, что разыгравшаяся мелодия — это телефон, сказочный минет — всего лишь сон, а мокрое пятно на простыне — последствие моего трения о матрас. Сука! Как пацан в пубертатном периоде!

Чертыхаюсь, нахожу в складках одеяла вибрирующий и орущий аппарат, моргаю, стряхивая сонный морок, и тупо пялюсь на экран. Девять пропущенных вызовов — Тоха, Эд, Сашка. С пару десятков сообщений от Гриши. Не успеваю их открыть. Телефон десятым заходом надрывается в руке.

— Да, Тох, — протаскиваю пальцем иконку и включаю динамик на громкость. Прищурив глаза, пытаюсь настроить резкость и рассмотреть красные цифры, мигающие на часах. — Твою мать, Антон. Семь утра. Я только в пять лёг спать.

— У нас серия атак, — нервно кидает Тоха, и я слышу, как его руки безостановочно рубят по клавиатуре. — Мы уже больше часа отбиваем, но там серьёзно подошли к делу. Ресурсы большие. Два сервера перегружены. Третий почти кипит.

— Еду, — сбрасываю вызов и собираюсь.

Прохладный душ, футболка, джинсы. Пятернёй приглаживаю волосы, обойдясь без расчёски, и ладонью прохожусь по щетине. Обломали такой сон… На секунду торможу у машинки, с треском измельчающей зёрна и тонкой струйкой цедящей ароматный кофе. Пью его уже на ходу, впихивая ноги в кроссовки и сгребая ключи от спортивной крошки. Ранним утром в выходной на машине до делового комплекса быстрее.

В офисе меня встречают три помятые морды, не сме́ющие отодрать взгляды от мониторов, и духан нагретого пластика вперемешку с богатым ассортиментом употреблённого спиртного. Катька сопит скрюченная на маленьком диванчике в смежной комнате отдыха, вздрагивая поджатыми конечностями, а Сашка заливает в кружки, больше похожие по размеру на вёдра, густой кофе.