С утра пары в институте, а потом в течение двух месяцев труд. Постоянная усталость, забывала даже поесть или банально не хватало времени что-нибудь приготовить, спасалась бутербродами, засыпала на парах. Но гладила ровные стены, сделанные моими руками и вновь работала на износ. Двести квадратов – не двадцать. Понимала, что замахнулась на работу профессионалов, но не хотелось брать деньги у дяди.

Самостоятельная жизнь – значит во всем. Свободный доступ к своим средствам получила лишь через долгих три года на двадцать один год. И это было разумно. Мне не хотелось тратить их безумно. К тому времени знала уже им цену. И ни разу не пожалела о том, что не наняла рабочих. Так сладко было спать на кроватке с новеньким бельем и поглядывать на неровности в швах. Свою спальную оставила напоследок и уже не видела, где обои легли неровно.

Прошло несколько часов, не меньше. По ощущениям около девяти. Обессилено упала на спину и прикрыла глаза. Понимала, что спать нельзя. Можно замерзнуть насмерть. Но вновь не ощутила холода. Почему я не мерзну? И кушать не хочу? Это особенность здешнего климата или моего тела? Кто-то ввел мне специальные препараты, чтобы смогла выжить и протестировать их?

Попробую подремать недолго. Если почувствую, что замерзаю, то начну вновь копать. Прикрыла глаза, а перед ними возник образ снежного тоннеля. Он будет мне сниться точно еще пару лет. Приказала себе не думать ни о чем, пора отключиться от опасной реальности, в которую меня занесло волею случая или чужого злого умысла. Оставим мысли и рассуждения на следующий заход трудового дня, а то так и думать будет не о чем. Одни лишь воспоминания не приведут меня к решению проблем, а могут завести к нервному истощению.

Так и живем. Дремала беспокойно: то и дело в страхе открывала глаза. Все казалось, что пласты снега завалят меня, пока сплю. Клаустрофобия - знакомое слово, но такое далекое уже давно, хотелось вернуться и завладеть разумом. Если выберусь, то еще долго буду ненавидеть снег и замкнутое пространство.

В очередной раз открыла глаза, и решила, что больше не могу спать. Значит, отправляемся вперед. Спасение само не придет, чаще оно находиться в наших руках. С этого пробуждения активировалась, чувствуя, что время поджимает. Прорыть проход так, чтобы можно было привстать. Успокоила себя мыслью, что телу требуется менять положение. Ползком рыть слишком утомительно, а так смогу иногда вставать и быстрее продвинуться к цели.

В воображении замаячила заманчивая цель, и я с усердием приступила к работе. Уже наловчилась сгребать снег одновременно ногами и руками. Ловко вытесняла его по сторонам. Дело двигалось.

Вдруг в стороне что-то зашуршало. Определила в этих звуках огромную змею, словно она была в несколько метров длиной. Шуршание чешуек ни с чем не спутаешь, шипение с постукиванием жала хвоста. Снег должен был приглушать звуки опасности, но они отдавались громким набатом в пустоте снежного пространства.

Не знаю, действительно ли это змея или другой источник опасности, но интуиция кричала о том, что звуки похожи на шелест именно этого страшного существа. Какого размера змеиное тело могла вырастить снежная пустошь. Пришла смерть по мою душу или кто-то хочет запугать?

Постараюсь дорого продать свою жизнь и с наслаждением прокляну своих мучителей. Те, кто закинул меня в снежный лабиринт и поглядывает за мучениями человечки свысока, сами заслуживают самой мучительной смерти. И я им ее обязуюсь устроить. Воинственный дух – первый этап к победе.

Действительно, злость придала силы. Откуда-то, на подсознании, словно в замедленном кино, всплыли навыки боя с кинжалом, будто я всю жизнь с самого детства обучалась самозащите. А в мыслях всплыло и завибрировало тысячами сомнений имя этой твари – расшаха. Змея, являющаяся истинным обитателем Ледяной планеты.