– Честно? Я обескуражена, – призналась Кэтрин. По большому счету ее не должна волновать сексуальная ориентация кумира. Любовь к его творчеству от этого не угаснет, но Кэйт была поражена в самое сердце.

– Чем именно?

– Когда автор и его агент живут на одной территории – это вызывает вопросы. Разве нет?

– Если у тебя есть вопрос – задай его.

– Ты просил меня помолчать. Это не будет рассчитано как нарушение «прочих требований»?

До девушки донесся саркастичный смешок. Неужели она его развеселила?

– Не будет.

– Вы с Робертом – пара? – осмелившись, пробормотала Кэйт.

– Что натолкнуло тебя на такие выводы?

– Я не вижу иной причины.

– Тогда я задам свой вопрос, Кэти. Ты готова ответить честно?

– Разумеется, – кивнула она.

– Вы с Робертом – пара?

– Нет, конечно.

– Но ты же будешь жить на его территории, – иронично парировал Тернер.

– Я поняла, – Кэйт смутилась, почувствовав себя неловко и крайне глупо. Не стоило вообще совать свой любопытный нос в чужие дела. Теперь Клэйтон решит, что она гомофобка, или еще хуже – имела особые виды на Миллера. Впрочем, и то и другое являлось неоспоримой истиной.

Весь остаток пути Кэтрин провела в угрюмом молчании. Время тянулось медленно. Ее укачало, повязка раздражала кожу и давила на глазные яблоки. Мышцы затекли, хотелось пить и тянуло в сон, но она боялась проспать момент прибытия на место. В конце концов, Кэйт все-таки задремала. Ей даже приснился сон, в котором она увидела Роберта Миллера.

Он выглядел точно таким, каким рисовало его ее разыгравшееся воображение. Высокий коренастый мужчина с густой седеющей шевелюрой и умными голубыми глазами, прячущимися за прозрачными линзами очков. Его черная рубашка поло была расстёгнута на пару пуговиц, рукава закатаны, а на темно-синих джинсах отсутствовал ремень. Роберт тепло и искренне улыбался, ласково сжимая ее пальцы в своей горячей крупной ладони.

– У меня для тебя кое-что есть, Кэти, – мягким тоном произнес он, протягивая девушке старинный медальон на золотой цепочке.

Затаив дыхание, Кэтрин с трепетом приняла подарок, открыла его и оцепенела от ужаса, увидев внутри свое фото, заляпанное каплями крови.

– Тебе не нравится? – ласково спросил Миллер и, неуловимо взмахнув руками, накинул на тонкую женскую шею кожаную удавку. Она дернулась, и петля затянулась сильнее, сдавливая хрупкие позвонки. От удушья в глазах стремительно темнело, вены на висках вздулись, к лицу прилила кровь, легкие горели огнем. Девушка пыталась кричать и звать на помощь, но издавала лишь слабые хрипы.

В следующее мгновенье он повалил ее на пол и уселся сверху. Кэтрин ударилась затылком и расцарапала спину о доски, только сейчас осознав, что абсолютно обнажена. Мужчина склонился над ней и сжал сильные пальцы поверх кожаного ремня, туго обёрнутого вокруг ее горла.

– Ты умрешь, Кэти, – пообещал он, обнажив зубы в безумной дикой улыбке. – Но сначала мы немного развлечемся.

– Нет, пожалуйста… Умоляю, – просипела она, когда Миллер ослабил хватку и позволил сделать глоток воздуха.

– Мы приехали, Кэти, – произнес Роберт совсем другим голосом, и вместо маньячной физиономии насильника она вдруг увидела перед собой недовольное лицо Клэйтона Тернера. Ее расфокусированный взгляд метнулся к черной полоске ткани, которую он держал в руках. Сердце вновь разогналось с бешеной силой, пульс загрохотал в висках. Тернер нахмурился, раздраженно скривив губы. – В анкете ты не упоминала о кошмарах.

– Я не заполняла никаких анкет, – учащенно дыша, выдавила она.

– В «Глобал Пресс» даже уборщицы проходят обязательное анкетирование, – Клэйтон смерил ее тяжелым взглядом. – Часто у тебя такое?