Поэтому доиться я давался только нежным ручкам девушки, получая незабываемое удовольствие, и стараясь не обращать внимания на ревнивые, колючие как ее рога – взгляды жены.

Попутчики же из соображений безопасности делали вид, что не замечают притязаний наивного парня и его неуклюжих ухаживаний за Людмилой, чтобы окончательно не смутить здорового увальня. Он и в нормальном-то состоянии способен дров наломать, и сквозь стены проходить. А тут, дело ведь молодое! Пусть лучше общаются... Отвлечется, зато машина целее будет!

Да и моей жене стало немного спокойнее. Она все своим козлиным умом никак не смекнет, что в обличье козы, я близко к Людмиле не подъеду... Даже, если буду сам на себе и при этом захромаю.

Путь до столицы по горным трассам не обошелся без приключений, но преодолели его за несколько дней. Не зря мы опасались возможных проблем! Федералы разослали на все посты ориентировку на нашу группу, как на особо опасных преступников.

Здесь еще явно усугубил ситуацию освобожденный от принудительного труда Мышат Лягуев. Поведавший коллегам, как быстро и ловко Митрич ухлопал его силовую поддержку. Это заметно увеличило стоимость путешествия, сотрудники ГАИ нас норовили остановить, где только встречали. Но Великий Волхв обладал поистине неиссякаемыми запасами слов убеждения и денежных средств, отводящих взоры коррумпированных служителей закона.

Под конец пути, вероятно, прослышав про нашу щедрость, за нами даже погнался патрульный вертолет-квадрокоптер, но платить воздушных крохоборцам было уже чересчур. И мы быстро укрылись в проходной пещере, оставив там уже засвеченную машину, и пересев на другую, заранее подготовленную нашими соратниками.

17. Глава 17

– Вызволить ученого из СИЗО оказалось делом не простым, его охраняют Высокородные Стражи Оракула, как самого президента Пепенской федерации — Османа Османовича Сутарбиева, этого дитя чудовища, жадного змееныша с глазами дрофы.

С этой вводной информации племяшь Василий начал совет «в Филях», состоявшийся спустя некоторое время после прибытия нашей команды на место, в пригород Молнебада.

– Отправим туда роту самых лучших и подготовленных бойцов, и возьмем тюрьму штурмом! Если не удастся освободить его, взорвем вместе с врагами, тем самым, снизим риск раскрытия места расположения артефакта, – предложил Волхв.

– Правильно! Я пойду с ними и даже без оружия, вот этими самыми руками, всех этих ВСОшников передушу, как зайчат, – разгорячился Митрич перед прекрасной Людмилой.

Та хихикнула в ладошку, а моя супруга, напротив, осуждающе сдвинула то, что у нее было вместо бровей за неудачный способ аллегории, связанный с ее любимыми зверьками.

– После выхода на одного из следователей, ведущего дело шайтаниста, удалось разузнать, что Омар не «колется», и держится молодцом, – доложил Григорий, отвечавший за связь с источниками в среде силовых структур.

– Все равно рано или поздно, они выбьют из него эту информацию, если нет другого плана, считаю необходимо штурмовать!

– «Нет, я категорически не согласен!» – при этом Карина в картавости перевода на человеческий превзошла вождя октябрьской революции.

– «Отправить туда отряд добрых самаретян, как предлагает наш высокоуважаемый старец, все равно, что просто сесть голой задницей на улей с рассерженными дикими пчелами и пшикнуть на них», – начал рассуждать я. – «Толку нет, только разозлим, но не достигнем цели!»

– «Мне тут пришла в голову мысль использовать схему освобождения заключенного, как в старом добром кино про Глеба Жеглова и Володю Шарапова... Где они за столом засиделись не зря! Ой, я, кажется, начал путать песню и фильм!»