Иринка была девушкой не глупой. Она тут же быстро сообразила – раз к телефону за мной не пришлось долго кого-нибудь посылать на 3-й этаж и вызывать вниз к телефону, значит, я находилась тут же поблизости – на 1-м этаже. Это в свою очередь значило, что я ждала кого-то на первом этаже, и Ирина моментально вычислила, "кого" я ждала.
– Ну, что, Олюня, не приехал Ален? – как-то виновато этот вопрос прозвучал в устах Иришки, словно она была в этом виновата, но тут же она поспешила меня ободрить – ведь подруга всё же.
– Не переживай! Он должен приехать. Он произвёл на меня впечатление порядочного человека, а порядочные люди так не поступают. Ты подожди… подожди… не уходи только… Может, транспорт пришлось долго ждать. Сама знаешь, как у нас трамваи и троллейбусы ходят, – старалась успокоить меня подруга.
– Ира, я всё понимаю, но ведь уже целый час прошёл, как он должен был приехать. Может, адрес забыл, хотя я ему адрес на бумаге не писала, чтобы он его не потерял. Я на словах всё объяснила, это гораздо надёжнее.
– Это в том случае, если у человека память хорошая, – не дала мне договорить подруга. – Ты подумай, он ведь – иностранец, мог ведь что-нибудь и не понять на твоём чисто русском языке. Лучше уж было бы ему свой адрес на бумажке написать, по бумажке ему бы русские ребята всё правильно и доходчиво объяснили… А так вот, видишь, что получается…
– У него память отличная, и русский он прекрасно знает, – заступалась я за своего, не пришедшего друга. – С плохой памятью человека бы не взяли учиться в чужую страну, да ещё в медицинский институт…
При этих словах я услышала шум приближающегося к общежитию такси, потом звук захлопывающейся дверцы машины, быстрые шаги по ступенькам… и в проёме входной двери я вижу стройный силуэт моего долгожданного иностранного гостя.
Я обрываю свой разговор с Ириной на полуслове и говорю ей: " А вот и мальчик мой приехал", и тут же бегу ему навстречу.
На лице Алена и смущение, и смятение, и радость, и гамма других чувств. Его лицо, каким оно было в тот момент, на всю жизнь, как цветная "живая" фотография, впечаталось в мою память.
В последующие годы, и в прошлом веке и в нынешнем, 21 веке, эта минута его первого появления в нашем общежитии всегда выплывала из глубин моей памяти каждый раз, когда я вспоминала и думала о нём и о своей судьбе.
– Здравствуйте! Извините меня, пожалуйста… Я опоздал на час… Извините, так получилось… Я не знал, что Вы так далеко живёте, и что так долго до Вас добираться.
Но мне не нужны были его оправдания и извинения. Я его давно извинила. Я его простила бы, даже если бы он опоздал и на большее количество часов. Для меня важно было, что он приехал, что он рядом, что я снова вижу его.
Нам всегда кажется, что в такие вот минуты мы – самые счастливые люди на земле, так оно и было. Перебирая в памяти за долгие 36 лет те события в своей жизни, я теперь могу с полной уверенностью признаться себе, что это были минуты настоящего человеческого счастья.
Я познакомила Алена со своими девочками. Мы специально для этого случая стол с угощениями ему не приготовили. Возможно, он нас бы неправильно понял, а вот десертное студенческое чаепитие и кофепитие с конфетами, печеньем и вафлями мы устроили.
Ален очень смущался и робел, чувствовалось, что такое соотношение мальчика и девочек в компании, как один к трём, его приводило в смущение, и он неловко себя чувствовал.
Он ехал на свидание к одной девушке, а приехал – к трём.
Я попросила Тому, незаметно для Алена, сходить к своему бойфренду Гене и пригласить его к нам, чтобы немного разрядить создавшуюся обстановку и это соотношение не в пользу Алена привести более менее к норме. За глаза между собой мы – девчонки из нашей комнаты – звали его "Гена-Крокодил" по имени известного нам всем с детства мультяшного героя. Гена об этом знал и на нас не обижался. Вскоре в нашей комнате появился Генка – очень высокий черноволосый, с большими черными усами, завивающимися на своих кончиках, молодой парень с дымящейся сигаретой "Наша марка" во рту. Ален повеселел, и наш разговор и общение с ним стали более непринуждёнными.